Добо пожаловать, Гость!
"Ճանաչել զ`իմաստութիուն և զ`խրատ, իմանալ զ`բանս հանճարոյ"
Մեսրոպ Մաշտոց, 362 - 440 մ.թ

"Познать мудрость и наставление, понять изречение разума"
Месроп Маштоц, создатель армянского алфавита, 362 - 440 г. от Рождества Христова.
Главная » 2016 » Май » 19 » СААДИ. Бустан. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ.
12:25
СААДИ. Бустан. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ.
О покаянии и разумном образе действий

Что спишь ты? Ведь тебе седьмой десяток.
Пускаешь на ветер и дней остаток?

Ты думал, пропитанье как добыть, —
Как об отъезде мог ты позабыть?

Мы в день суда на торжище прибудем,
Там по заслугам воздадут всем людям.

Получишь столько, сколько привезешь,
Ни с чем прибудешь, стыд лишь обретешь!

Чем оживленней будет шум базара,
Тем хуже тем, кто вовсе без товара.

Утратив из полсотни пять монет —
И то заплачешь горестно, мой свет!

А коль полвека быстрые промчались —
Ты не губи пять дней, что все ж остались.

Когда б бедняк почивший речь обрел,
Тебя бы он предостерег от зол:

«Пока язык есть у тебя послушный,
Хвали творца, ты не мертвец бездушный.

Я жизнь свою провел средь суеты,
Остатком дней воспользуйся хоть ты!»

РАССКАЗ

Раз ночью, в пору сладостных веселий,
Юнцы еще, за пиром мы сидели.

Разнесся далеко наш звонкий смех,
Звук наших песен, шум младых утех.

Там был старик. Он жизнь провел в скитаньях
И поседел в жестоких испытаньях.

Он, как орех, замкнул свои уста,
Фисташкой не круглил в улыбке рта.

Спросил его юнец нетерпеливый:
«Что ты сидишь в своем углу тоскливо?

Главу с печальной груди подними,
Участье в играх юношей прими!»

Услышав, что сказал прекраснокудрый,
Ему ответил тихо старец мудрый:

«Коль дует ветерок на гулистан —
Лишь молодой побег от счастья пьян.

Траве зеленой жизнь — одно веселье,
Приходит желтизна — и с ней похмелье.

Лишь мускусная ива зацветет,
С деревьев старых вся листва спадет.

Дни молодых забав давно забыты,
И старостью окрашены ланиты!

Ведь сокол, что в моих силках, вот-вот,
Порвавши путы, в воздух упорхнет.

Теперь пора за скатерть вам садиться,
А мы уже успели насладиться.

Прах старости печальный в волосах;
Не до веселья мне в моих летах.

Покрылся снегом. Кончен счет усладам.
Как соловью, мне ль наслаждаться садом?

Пусть хвастает павлин своим хвостом,
Я — сокол с переломанным крылом.

Я сеял — не взошла моя пшеница,
Но ваша нива пышно колосится.

В моем саду и свежих роз уж нет,
Из вялых роз кто делает букет?

Давно уж я на палку опираюсь
И о надеждах позабыть стараюсь.

Юнцу вполне хватает быстрых ног,
Старик без рук и двигаться б не мог.

На щеках розы превратились в злато,
Вот так желтеет солнце в час заката.

Мечты еще уместны для детей —
Тебе ль мечтать, о старый дуралей?

О прегрешеньях тяжких не забуду
И, как дитя, о них я плакать буду».

Лукман сказал: «Предпочитай не жить,
Чтоб только заблужденьям не служить».

И утром лучше лавку я закрою,
Чем с прибылью расстанусь и с казною!

Чернь юного сменится белизной,
Старик же чернь грехов берет с собой.

РАССКАЗ

Пришел к врачу старик, страдавший тяжко,
От плача чуть не умирал бедняжка.

«Пощупай пульс, лекарство мне назначь,
Я ног не сдвину с места, милый врач!

Увяз, как будто в глине, стан согбенный!»
Ему ответил врач благословенный:

«Мир выпустить из рук пришла чреда —
Ты ноги вывязишь лишь в день суда!»

Старик с огнем и с младостью в раздоре,
Ведь в реку не течет вода из моря!

Ты юным был подвижней и резвей —
Будь в старости разумней и трезвей.

Тебе за сорок? Юных не догонишь,
Барахтайся иль нет — ты все утонешь.

Веселье стало избегать меня,
Как стало меньше в светоче огня.

Когда ты не способен к пылкой страсти,
Ты у любви пребудешь ли во власти?

Как сердцу ждать от вешних трав добра,
Коль из костей траве расти пора?(62)

Желаний и страстей дорогой торной
Ушли мирьяды в прах могилы черной.

И люди, что сейчас в небытии,
Придут, чтоб кости здесь топтать мои.

Как жаль, что улетела наша младость,
И с ней утехи, игры, счастье, радость.

Отрады юной незабвенный час,
Как молния, промчался мимо нас.

«Что’ есть, что’ пить мне?» — плакал я, беспечный.
Не думая о вере, жизни вечной.

Нас занимали прежде пустяки,
От истины мы были далеки!

Ученику учитель молвил слово:
«Уж срок прошел, а толку никакого!»


(62)Коль из костей траве расти пора? — Намек на старость, на тот возраст, когда человек одной ногой уже находится в могиле.

* * *

На службу опояшься, молодой,
Не станет молодцом старик седой.

Здоров ты, крепок и с лицом румяным,
Есть поле — бей же по мячу човганом.

Рок много дней похитил у меня —
Ночь Кадр была ль(63) длинней любого дня?

Тех дней цены не понял я, несчастный,
И знаю — все их я сгубил напрасно.

Нет сил у старого осла. Ты юн —
Скачи, ведь ветер у тебя скакун.

Пусть чашу склеишь как нельзя прилежней —
Ее цена уже не будет прежней.

Но если чашу выронил из рук —
Что будешь делать? Склей ее, мой друг!

Тебя в Джейхун бросаться не просили.
Упал? Плыви и не жалей усилий!

Ты пролил воду, суетой влеком, —
Свершай же омовенье хоть песком!(64)

За скороходом гнаться безрассудно,
Все ж ковыляй, как ни было бы трудно.

Пусть быстроногий мчится впереди,
Коль ты без ног — ползи, но не сиди.

(63)Ночь Кадр была ль... — ночь, когда пророку Мухаммеду
был ниспослан коран. Эта ночь у мусульман считается священной. Мусульмане, считая себя «правоверными», всех остальных называют «неверными».
(64)Свершай же омовенье хоть песком! — Мусульманам, в случае отсутствия воды, разрешается
совершать ритуальное омовение перед намазом (молитвой) песком.


РАССКАЗ

В пустыне Фейд я спал, устав с дороги,
Мне сон сковал немилосердно ноги.

Погонщик, рассердись, мой сон кляня,
Уздой по голове стегнул меня:

«Ведь ты умрешь, отстав от каравана,
Раздался звон — вставай, уже не рано!

Как ты, хотел бы выспаться и я,
Но впереди пустынные края!»

Под барабанный стук ты в грезах тонешь —
Когда ж вперед ушедших ты догонишь?

Забил уж караванщик в барабан,
Вперед пошел он, трогать караван.

До барабана все сберешь проворно —
Тебя признают мудрецом бесспорно.

А если на стоянке ты заснешь, —
Следов ушедших, встав, ты не найдешь.

Как счастлив тот, кто встал без промедленья!
Коль все ушли — к чему же пробужденье?

Ячмень посеяв, не воображай,
Что соберешь пшеницы урожай.

Вставай-ка, спящий, ты поспал — и будет.
Что пользы, если смерть тебя разбудит?

Уж младости твоей настал закат,
Ночь днем сменилась. Встань! Сон злом чреват!

Я знал, что в жизни ждет меня немилость,
С тех пор как белизною чернь сменилась.

Жаль, жизнь прошла и цвет ее поник,
И скоро минет этот краткий миг.

В ошибках прошлое пустил ко дну ты,
Смотри цени последние минуты.

Посей зерно, за ростом наблюдай,
Чтоб только скудным не был урожай.

Пока ты видишь — приготовься к ночи,
Ведь скоро червь могильный выест очи.

На деньги лишь получишь прибыль ты,
А все проешь — и прибыль лишь мечты.

По пояс ты в воде — борись с водою,
Не жди, как будешь залит с головою.

Есть у тебя глаза и есть язык —
Проси прощенья, плачь ты каждый миг.

Душа ведь в теле не пребудет вечно,
Язык во рту не будет бесконечно.

Сейчас проси прощенья — не тогда,
Когда язык замолкнет навсегда.

Советам знающих внимай сегодня,
А завтра будешь мучим в преисподней.

Заботы о душе сейчас нужны,
Без клетки птица лишена цены.

Тем, кто удобный миг без пользы губит,
Меч рока скоро голову отрубит.

РАССКАЗ

Вскрыл человеку жилу жизни рок,
И плача друг его сдержать не мог.

И некий старец, в жизни умудренный,
Сказал ему, услышав эти стоны:

«Коль только обладал бы силой рук,
Порвавши саван, вскрикнул бы твой друг:

«Не убивайся в безутешном горе,
И сам за мной последуешь ты вскоре!

Иль о своей ты смерти позабыл,
Что о моей, несчастный, возопил?»

Тот, кто на гроб бросает горстку праха,
Пусть над собою плачет, полон страха.

Что плачешь ты, с младенцем разлучась?
Его, счастливца, не коснулась грязь!

Ты тоже чист пришел. Греха страшись ты —
Позор, когда уйдешь во прах нечистый.

Сейчас на птицу путы наложи,
А улетит — не крикнешь: «Эй, держи!»

Сидел на месте ты чужом немало,
Теперь другого очередь настала.

Пусть богатырь ты, грозный воин — что ж ? —
С собой ты только саван унесешь.

Онагр, на время разорвавши путы,
В песке увязнет через три минуты.

До тех пор будет власть в твоих руках,
Пока тебя не схватит цепко прах.

Обманам небосвода я не внемлю —
«Со свода упадет орех на землю».(63)

Вчера ушло, а завтра — где оно?
Ты думай о мгновенье, что дано!

(63)Обманам небосвода я не внемлю —
«Со свода упадет орех на землю». — Смысл двустишья в том, что верить судьбе (небосводу) так же бессмысленно, как кидать орех в купол, в свод.


РАССКАЗ

Джам потерял жену. Что сделать мог он?
Ее в шелка окутал он, как кокон.

Пришел он как-то раз в гробницу к ней,
Чтобы предаться горести своей.

И что ж? Истлел весь саван погребальный.
И про себя подумал царь печальный:

«Шелк у червей едва я смог отнять,
И черви отняли его опять!»(64)

Пусть кипарис высокий вырастает —
Ведь ветер смерти и его сломает.

Каких судьба Юсуфов ни творит,
Их, как Юнусов, ест могила-кит.

Два бейта буду вспоминать я вечно,
Их под рубаб певец пропел беспечно:

«Жаль, после смерти нашей много лет
Все будет цвесть в садах весенний цвет...

И дей и тир придут своей чредою,
Мы кирпичами станем той порою».


(64)«Шелк у червей едва я смог отнять,
И черви отняли его опять!» — Образно говорится о том, что шелк для савана выткан из нити, полученной от шелкопряда, а в земле саван будет изъеден червями.


РАССКАЗ

Случилось так, что некий муж святой
Нашел однажды слиток золотой.

И светлый ум склонился к мыслям вздорным,
От жадности и сердце стало черным.

И он мечтал все ночи в тишине:
«Пока я жив, богатства хватит мне.

Теперь я немощи свои забуду,
Свой стан ни перед кем сгибать не буду.

Из мрамора себе воздвигну дом,
Чтоб потолок был из алоэ в нем.

Друзьям я отведу покои — чудо,
Дверь будет открываться в сад оттуда.

Теперь к заплате не лепигь лоскут,
Огни танура очи не сожгут.

Теперь варить мне пищу будут слуги,
Я буду тешить дух свой на досуге.

Узнаю в шелковой постели толк,
Довольно войлока — мне нужен шелк!»

И бедный старец стал безумен разом,
Как будто рак клешней вцепился в разум.

Уж он не ел, не спал, казной гордясь,
И перестал он совершать намаз.

Пошел он как-то раз, мечтая, в поле —
Ему на месте не сиделось боле.

А кто-то там корпел среди могил
И глину их на кирпичи месил.

И старец молвил с горестным упреком:
«Душа! Хоть этим просветись уроком!

Что к злату тянешься в своих мечтах?
Ведь станет кирпичом твой бренный прах!

Пасть жадности так широко открыта,
Что с одного куска не будет сытой!

О глупая, уйди от суеты!
Иль кирпичом Джейхун запрудишь ты?

О прибыли, богатстве ты мечтаешь,
Казну всей жизни праздно развеваешь!

Тебе пыль страсти замутила ум,
Сжег ниву жизни жадности самум!

Сурьму сует скорей сотри со взора —
Ведь ты для глаз сурьмою станешь скоро».

РАССКАЗ

Друг с другом как-то древле два даря
В войну вступили, яростью горя...

Нельзя им было в мире жить совместно,
Под небосводом им казалось тесно.

Но смерть, войска наслав на одного,
К концу веселье привела его.

И тот, с которым был он в вечном споре,
Гробницу недруга проведал вскоре.

Кто пышно жил в чертоге золотом,
Лежал в мазаре пыльном и пустом.

Враг подошел с улыбкой гордой к гробу
И начал говорить, не скрывши злобу:

«Как после смерти лютого врага
Жизнь средь друзей сладка и дорога!

Кто пережил врага на день, поверьте,
О том не нужно сожалеть по смерти».

И в ярой злобе он торжествовал,
Плиту с могилы дерзостно сорвал...

Увидел: голова — добыча пыли,
А очи, что сверкали,— прахом были.

Могучего объял могильный тлен,
К червям и муравьям попал он в плен.

Скелет могильною набит землею,
Как ящичек из кости тутиею.

Лик — в полумесяц узкий превращен,
Стан-кипарис злым временем сожжен.

И длань царя, властителя державы,
Лежала, разделившись на суставы.

И жалость вдруг врага лишила сил,
Могилу он слезами оросил.

В дурных поступках каяться он начал
И на плите могильной обозначил:

«Не радуйся, когда враги умрут, —
Тебе недолго оставаться тут!»

Услышав то, мудрец мимо идущий
Вскричал рыдая: «Боже всемогущий,

Ужели ты не сжалишься над ним —
Ведь он оплакан и врагом своим!»

И наше тело вот таким же станет,
И на него с печалью враг наш взглянет!

Ужель не пожалеет друг никак,
Когда заплачет даже злейший враг!

Сгниет однажды череп человека,
Как будто глаз в нем не было от века!

Задел лопатой как-то глину я
И слышу вдруг, дыханье затая:

«Потише бей, о человек жестокий!
Здесь уши, лоб, глаза, уста и щеки!»

РАССКАЗ

Раз на заре, проснувшись без забот,
Я с караваном двинулся в поход.

Вдруг темнота застлала наши очи.
Вихрь налетел, что был темнее ночи.

Шла с караваном девушка одна,
Стирала пыль с очей отца она.

Отец сказал ей: «О моя отрада,
Отцу служить всегда ты сердцем рада!

Недолго пыли быть в глазах моих,
И вытирать тебе недолго их».

Под бурями не каждая ль частица
С своей соседкой навсегда простится?

Душа — что быстроногий конь-огонь,
Тебя в могилу унесет тог конь.

Смерть стремена сорвет — и конь упрямый
Уже не остановится пред ямой!

* * *

О человек! Ты клетка или сеть!
Душа, как птица, хочет улететь.

Но трудно птице улететь на ветки, —
Лишь улетит она — и снова в клетке.

Жизнь эту — миг — используй до конца.
Но дольше жизни миг для мудреца.

Над миром стал царь Искандер владыкой;
Скончавшись, потерял весь мир великий.

И он не мог, как ни был он велик,
Отдав весь мир, взять хоть единый миг.

Так все ушли, пожав плоды деянья,
От них остались лишь воспоминанья.

К стоянке этой что душою льнуть?
Друзья ушли, и нам уж скоро в путь.

И после будут розы раскрываться,
В саду друзья всё будут собираться.

Не будь же в мир-красавицу влюблен —
Влюбленным вырывает сердце он.

Хоть человека прах могильный скроет —
День воскресенья прах могильный смоет.

И ныне откажись от суеты,
Иль в судный день главой поникнешь ты!

В Шираз с дороги легче воротиться,
Здесь отдохнуть ты можешь и умыться!

Подобный праху грешник! Скоро, знай,
Уже в чужой отправишься ты край!

Из двух ключей ты слез пролей потоки.
Коль грязен ты, смывай с себя пороки!

РАССКАЗ

Я вспоминаю моего отца, —
Благословен он будет без конца! —

Купил он в детстве мне тетрадь с дощечкой,
Купил вдобавок и печать-колечко.

Но перекупщик, не прошло и дня,
За финик взял колечко у меня!

Цена кольца ребенка не тревожит,
И за пустяк его отдать он может.

В утехах дни твои проведены —
Ты жизни подлинной не знал цены.

И в день суда, когда благие встанут
И до Плеяд они из праха прянут,

Ты от стыда поникнешь головой,
Дурных деяний окружен толпой.

Брат, распростись с деяньями дурными,
Иначе стыд узнаешь пред благими.

Ведь в день, когда всех спросят о делах,
Пророков — даже их — охватит страх!

Там, где дрожат от страха и пророки.
Найдешь ли ты прощенье за пороки?

Ведь жены, что благую жизнь ведут,
Мужей, что нерадивы, превзойдут.

Иль взор свой от стыда ты не потупишь,
Когда — мужчина! — женщинам уступишь!

У женщин все же оправданье есть,
Что руки к богу не всегда вознесть,

А у тебя найдется ли причина?
Так что ж ты хвастаешь, что ты мужчина?

Не думай, что один лишь я таков,
Послушай лучше древних мудрецов.

Уйдя от правды, кривду обнаружим,
Кто хуже баб, тому ль считаться мужем?

Не должен ты, мой друг, лелеять плоть, —
Ее ведь трудно будет побороть.

Волчонок прирученный жил хороший —
Он разорвал хозяина, подросши.

Когда хозяин умирал от мук,
Сказал ему красноречивый друг:

«Себе врага на воспитанье взял ты,
Иль о его клыках совсем не знал ты?»

Немало есть о нас речений злых;
Иблис сказал: «Добра не жди от них!»

Страшись, о друг, — гнездятся в нас пороки, —
Чтоб вдруг не оправдались те упреки!

Иблис в нас только зло одно любил,
За то он богом вышним изгнан был.

И на суде очистимся ль мы строгом,
С ним помирившись и повздорив с богом?

Друг не подарит дружбы жемчуга,
Коль смотришь ты с любовью на врага.

Когда ты хочешь дружбой наслаждаться —
Тогда с врагом обязан ты не знаться.

И дружбу я меняю на вражду,
Коль в дом свой я врага лихого жду.

Едва ли вступит друг в твои палаты,
Узнавши, что в них враг засел заклятый.

Что в злате? Лишь обман один и ложь!
Ты за него Юсуфа продаешь?(65)

(65)Ты за него Юсуфа продаешь? — то есть продаешь бесценное на нечто ничего не стоящее.
По корану, Юсуф был брошен своими братьями из зависти в колодец в пустыне (см. прим. выше);
купцы, спасшие его случайно, увезли в Египет и продали там за бесценок.


РАССКАЗ

Царь на царя пошел, как на злодея;
Врагу его он выдал, не жалея.

И, оказавшись у врага в руках,
Рыдал и плакал безутешный шах.

«Ах, если бы я друга не обидел,
Я б гнета злобного врага не видел».

Пусть кожу злобный враг сдерет с того,
Кто друга обижает своего.

Лишь на друзей глядеть разумный станет —
Враг на него тогда с опаской глянет.

Будь вечно ласков с другом — и тогда
Твой злобный враг погибнет без следа.

Позор тому, кто злобе даст свободу
И друга оскорбит врагу в угоду.

РАССКАЗ

Один хаджа лишь только жрал да лгал,
Но все ж иблиса без конца ругал.

Иблис сказал, его в дороге встретя:
«Таких глупцов я не видал на свете!

Я вижу, дружбу ты ведешь со мной —
Так что ж ты на меня пошел войной?»

Коль ангел это о тебе запишет,
Едва ль твои молитвы бог услышит.

Настолько дерзок ты и бестолков,
Что только множишь списки злых грехов.

Скорей ищи ты правую дорогу,
Ищи заступников, угодных богу.

Иначе ты пощады не найдешь,
Когда из мира бренного уйдешь.

Коль не достигнешь ты высот служенья,
Как обездоленный, молись в смиренье.

Коль зло твое день ото дня растет,
Ужель к тебе пора добра придет?

Ворота примирения открыты —
Коль не войдешь, — прощения не жди ты.

Путь труден. Тяжелы греха вьюки,
Не лезь под вьюк, рассудку вопреки.

Одно лишь благочестье исповедуй,
Доступно счастье, за благими следуй.

Но ты за мерзким дивом поспешил —
Теперь догнать святых не хватит сил.

Пророка милость только тот заслужит,
Кто послушанье благу обнаружит.

Лишь следуя по правому пути,
Ты сможешь к цели благостной прийти.

Не будь волом, что все вперед стремится,
Чтобы потом на месте очутиться!(66)


(66) Не будь волом, что все вперед стремится,
Чтобы потом на месте очутиться! — На Востоке волам, которых использовали для молотьбы зерна, завязывали глаза, так как им приходилось бегать по кругу.


* * *

Грехом запятнанный пришел в мечеть, —
К печали и тоске попал он в сеть.

И начал некто говорить речистый:
«Что, грязный, делаешь в мечети чистой?

Мне сердце злою скорбью не сжигай,
Прекрасен, чист и благовонен рай.

Так как же в эту попадет обитель
Божественных заветов нарушитель?»

Лишь господа служитель в рай войдет.
Получит деньги, кто товар несет.

Смой грязь с подола, или поздно будет —
Источник вод плотиною запрудят.

О птице счастья не тоскуй в слезах, —
Она пока еще в твоих руках.

Коль ты отстал — бежать быстрей ты можешь,
Спеши, и вьюк грехов ты все же сложишь.

Смерть не связала рук еще тебе —
Их к богу поднимай в благой мольбе!

Прерви, о грешник, сладостные грезы,
Проси прощенья, лей в печали слезы.

Ты, грешный, должен жизнь свою и честь
Творцу в благодарение принесть.

Коль ты лишился чести и отваги,
Проси помочь тех, кто живет во благе.

Прогонит бог меня от врат своих, —
Я попрошу помочь мне всех святых.

РАССКАЗ

Я помню, в праздник — в детстве это было —
Меня повел гулять отец мой милый.

Играл я, увлекался все сильней
И потерял отца в толпе людей.

Я закричал, охваченный тревогой,
Отец схватил меня за ухо строго:

«С тобой хлебну я горя через край!
Я говорил — полы не выпускай!»

Идти, пути не зная, безрассудно,
Ребенку заблудиться так нетрудно.

И ты один отстанешь, как дитя,
Проводника полу не ухватя.

Ты дружбы не води с людьми без чести,
Ты сам презрен, коль был ты с ними вместе.

Держись за беспорочных — мой совет,
У них презренья даже к нищим нет.

Мюрид слабее малого дитяти,
А шейх — стена небесной благодати.

С младенцев надо брать пример тебе —
Всегда держись за стенку при ходьбе.

Спасен от доли грешников строптивых
Тот, кто сидит в кругу благочестивых.

Коль есть нужда, ты им доверь себя,
Небесного владыку возлюбя.

Как Саади, колосья собирая,
Владыкой станешь знаний урожая.

И вы, жильцы обители святой,
Сев пировать за скатертью благой,

Несчастных соплеменников примите,
Просящим благородно помогите.

Итак, сегодня, друг, разумным будь —
Закроют завтра возвращенья путь.

РАССКАЗ

Запасся некий муж зерном в мурдаде,
Чтоб в дее месяце не быть в накладе.

Но как-то, охмелевши, невзначай
Развел костер и сжег весь урожай.

Назавтра он хотел собрать хоть малость,
Но и зерна в амбаре не осталось.

Увидев, как страдает тот глупец,
Так сыну своему сказал отец:

«Кто горестей подобных не желает,
Тот урожай безумно не сжигает».

Коль жизнь свою в грехах проводишь, — знай,
Ты поджигаешь сам свой урожай.

Колосья собирать тому позорно,
Кто сжег всю жатву, глупости покорный.

Добра и веры семена посей
И жатву славы уберечь сумей!

Коль злополучный муж наказан роком,
Счастливым людям будет то уроком.

В дверь милости поторопись стучать —
Потом, побитый, будешь зря кричать!

Пусть голова от суеты отвыкнет,
Иначе в судный день она поникнет.

РАССКАЗ

С распутным некто слабый дружбу вел,
Раз муж благой к безвольному зашел.

Облился потом от стыда беспечный:
«Шейх! Пред тобой мне стыдно бесконечно!»

Тут старцем овладел жестокий гнев,
На грешника напал он, словно лев:

«Ты не стыдишься пред собой и богом,
Из-за меня ль предашься ты тревогам?

Никто не может здесь тебя спасти,
Ты взор свой только к богу обрати».

Стыдись творца, о друг деяний низких,
Так, как своих соседей или близких.

РАССКАЗ

Зулейха пьяной от любви была,
Она Юсуфа за полу взяла.(67)

Волчицей став, была она во власти
У неразумной, неуемной страсти.

Был идол у нее. Пред ним рабой
Она склонялась день и ночь с мольбой.

Его закутала она, чтоб идол
Ее дурных поступков не увидел.

Юсуф, сжав голову, в углу сидел,
От черной страсти он спастись хотел.

Ему Зулейха целовала ноги.
«Иди ко мне, забудь свои тревоги!

Не хмурь лицо, не презирай меня,
Блаженные мгновения гоня».

Юсуфу слезы залили ланиты.
«Оставь, в Юсуфе грязи не ищи ты!

Пред камнем ты испытываешь стыд,
А мне десница господа грозит!»

Раскаянье тебя спасти не может,
Когда весь век тобою глупо прожит.

Румянец придает тебе вино,
Но после желтым делает оно.

Проси прощенья нынче у благого,
А завтра ты не скажешь даже слова.


(67)Зулейха пьяной от любви была,
Она Юсуфа за полу взяла. — Зулейха — жена египетского вельможи, купившего Юсуфа (см. прим. выше), влюбилась в него, но он не ответил ей взаимностью. Зулейха оклеветала и заточила Юсуфа в темницу.


* * *

Нагадивши на чистом месте, кот
Потом земли на гадость наскребет.

А ты и дел дурных не сторонишься
И осужденья ближних не боишься.

Что ж! Ты похож на беглого раба,
Которого лихая ждет судьба.

Пусть сам придет он с горькими слезами,
Тогда не будет скован он цепями.

Борись, коль можешь бегством ты спастись
Иль победить, — иначе не борись!

Сейчас себе отчет в деяньях дай ты,
И чтенья «Книги дел» не ожидай ты!(68)

Добро ль ты, зло творишь — но ты всегда
Готовишься к дню Страшного суда.

От вздохов помутится пусть зерцало, —
От них зерцало сердца чище б стало.

Страшись грехов, взыскуя чистоты,
И в судный день спокоен будешь ты.

(68)И чтенья «Книги дел» не ожидай ты! — Мусульмане считают, что все поступки человека записываются в его «Книгу дел», по которой в загробном мире оценивается его земная жизнь.

РАССКАЗ

В Хабеш я как-то, помню, направлялся.
Я был спокоен, рока не боялся.

И вижу — крепость на верху скалы
И в ней бедняг сковали кандалы.

Я от нее решил уйти в кручине,
Как птица в клетке, рвался я к пустыне.

И слышу: «То ночные удальцы,
Отвергнувшие истину глупцы!»

Тому, кто на насилья жизнь не тратит,
Не страшно, коль шихна его захватит.

Коль служишь ты, обманов не верша,
Дрожит ли пред судьей твоя душа?

Но коль обман скрыт под твоей личиной —
Ты будешь на суде согбен кручиной.

Благая слава — от темницы щит,
Но не эмир — пусть бог тебя страшит.

Кто, не кривя душой, усердно служит,
Тот о врагах своих душой не тужит.

Коль будет верно службу раб нести —
У господина будет он в чести.

А нерадивый будет злополучным,
Не стражем, а ослом он будет вьючным.

Кто верно служит — ангелов светлей,
Зато ленивец — хищников подлей.

РАССКАЗ

Был некто бит правителем Дамгана,
Гремел он, плача, громче барабана.

Он ночь не спал, все плакал: «Ах, умру!»
Муж добрый навестил его к утру.

«Когда бы ты молил ночами бога —
К несчастьям не вела б твоя дорога!»

И в судный день не осрамится тот,
Кто ночью скорбь в чертог творца несет.

Проси же у судьи в часы ночные
Ты покаянья за грехи дневные.

Мирское любишь ныне — не беда,
Ведь кающимся внемлет бог всегда.

Бог, из небытия тебя создавший,
Всегда в беде тебя поддержит, павший!

О раб, склонись с мольбою у дверей,
Коль опозорен — слез поток пролей.

Коль явишься ты пред чертог высокий,
То смоют грех горючих слез потоки.

Бог на’ ветер не пустит десть ничью,
Слезой греховность смоет он твою.

РАССКАЗ

Скончался в Санаа’ сынок мой милый,
О, как печаль мне душу истомила!

Каких судьба Юсуфов ни творит,
Их, как Юнусов, ест могильный кит.

Пусть кипарис высоким вырастает —
Ведь ветер смерти и его сломает.

Окрепнет древо лишь за много лет,
Но ураган рванет — и древа нет!

Дивиться ль розе, что из праха встала?
Но сколько розощеких засыпало!

И я подумал: «К худу мир привык,
Ребенок гибнет чист, в грехах — старик!»

С тоской я вспомнил образ сына милый.
И вот — плиту свалил с его могилы.

Могилы тесный мрак меня сразил —
Я на землю ничком упал без сил...

...Очнулся я, хоть сердце раскололось,
Дитяти милого услышав голос:

«Тобою страх пред мраком овладел —
Так приходи с свечою добрых дел!»

Ты хочешь, чтоб был светел мрак могильный?
Пусть здесь не гаснет добрых дел светильня!

Нередко страх тяжелый нас гнетет:
Вдруг пальма тела плод не принесет.(69)

И алчущим безумцам часто мнится,
Что без посева их взойдет пшеница.

Плодов желаешь, бедный Саади?
Заранее деревья посади!


(69)Вдруг пальма тела плод не принесет... — то есть вдруг не удастся совершить на земле доброе дело.
Категория: Здоровье Души - Мудрость | Просмотров: 2446 | Добавил: davidsarfx | Теги: ГУЛИСТАН, Бустан, Восток., стихи, Шираз, мудрость, лирика, Саади | Рейтинг: 5.0/1
Всего комментариев: 0
avatar