Молитвы и завершение книги

Возденем руки к божьей благостыне,
Пока еще мы не увязли в глине.

Ты видишь: холод осенью дохнет —
С деревьев листья начисто сорвет.

Они в мольбе вздымают к богу руки —
И бог даст зелень им, спасет от муки.

Без милости останется ли тот,
Кто руки ввысь с моленьем вознесет?

Рок даст плоды им, оправдав надежду,
Оденет их в нарядную одежду.

Склонились все покорно перед ним,
Мы к благостному тоже поспешим.

Как ветви голые, возденем руки —
Без листьев мы, мы злые терпим муки.

Отринешь ли, творец, рабов мольбы,
Хоть пред тобой виновны мы, рабы?

Свершает грех твой раб, подобье праха,
В надежде на прощение аллаха.

Творец, наш хлеб насущный дал ты нам, —
О, как привыкли мы к твоим дарам!

Коль льется благости на нищих влага, —
О, как же дорог им податель блага.

Ты милостив был, здесь нас возлюбя, —
В том мире уповаем на тебя.

Тобою раб возвышен и унижен.
К кому ты ласков — будет ли обижен?

Молю тебя, не унижай меня,
Пусть грешен я — не посрамляй меня!

И пусть не встанет надо мною равный —
Сам накажи меня рукой державной!

Ведь горше всех страдает в мире тот,
Кто терпит от себе подобных гнет!

Довольно и тебя, мой бог, стыдиться,
Не заставляй перед людьми срамиться!

Пусть осенит меня хоть тень твоя —
И выше небосвода стану я.

Коль дашь венец нам — счастливы мы будем,
Но не давай снимать венец наш людям!

Всем телом содрогаюсь я, едва
Безумца в храме вспомню я слова;

Он убивался, сердце растревожа:
«Не осрами меня, прости, о боже!

О, допусти меня к твоим вратам,
Других не надо врат — ты знаешь сам!

Ты знаешь, день мой бедами обилен,
Пред властью плоти, бедный, я бессилен!»

Так нападает на беднягу плоть,
Что ум ее не в силах побороть.

Как будем с бесом мы и с плотью драться?
Не может с тигром муравей тягаться.

Дай мне твоих святых проводников,
Спаси меня от этих злых врагов!

Тебя молю твоею силой вечной
И сущностью твоею бесконечной,

Паломников молением благим,
Могилою пророка — мир над ним! —

Борцов за веру славною молитвой, —
Не жалких трусов, устрашенных битвой, —

Молитвой старцев праведной, святой
И отроков невинных чистотой, —

Нам отзовись, спаси нас от печали.
Чтоб мы одно двумя не называли.(70)

Ждет нерадивый помощи в судьбе
От тех, кто лучше услужит тебе.

От нечисти спаси меня, владыка,
Прости грехи по милости великой!

Тебя молю согбенными в мольбах,
Что смотрят долу, вспомнив о грехах.

Глазам позволь все счастье мира ведать,
А языку — твой символ исповедать.

Светильник правды предо мной зажги,
От дел дурных меня убереги.

Позволь мне то лишь видеть, что уместно,
От жизни удержи меня бесчестной.

Частица я в дыхании твоем,
Во тьме мне жизнь — одно с небытием.

Луч солнца милости твоей мне нужен,
С людским благоволеньем я не дружен.

Ведь добрый — добр! Ты на дурных смотри,
Царь, нищему хоть слово подари!

Пусть справедливо б за грехи воздал ты —
Запла’чу я: ведь больше обещал ты.

Не прогоняй меня, покрыв стыдом,
Мне дорог только твой высокий дом.

Был глуп я, уходил я многократно —
Пусти меня! Ведь я пришел обратно!

Нет оправдания моей вине,
Одна покорность — извиненье мне.

Не накажи меня за прегрешенья,
Ждут бедняки от мощных снисхожденья!

Мне ль плакать от нависших грозно туч?
Я слаб, но покровитель мой могуч!

Союз с творцом, в неведенье глубоком,
Нарушил я. Был побежден я роком.

О, как слаба разумных мер рука!
Просить прощенья — доля бедняка!

Ты все смешал, что делал я, несчастный,
С великим стал бы спорить я напрасно.

Нет, я не сам сошел с твоих путей —
То волею произошло твоей.

РАССКАЗ

Раз попрекнули черного уродством,
Но он ответил с истым благородством:

«Я виноват ли в том, что я урод?
Разумный в том меня не упрекнет!

Урод я? Ну и что же, о ругатель?
Не я уродства и красы создатель!»

* * *

Таким я вышел, как ты начертал,
Каким задумал — я таким и стал!

Ты обладатель всей на свете силы,
А я твой раб, беспомощный и хилый.

Укажешь путь мне — як добру приду,
Собьешь — я заблужусь и упаду.

Коль созидатель мира не поможет,
Как стать воздержным раб ничтожный может?

* * *

Сказал дервиш, познавший много бед,
Нарушив к ночи утренний обет:

«Всевышний обещанья не нарушит,
А наш обет и ветерок потушит!»

Ты правдою от лжи спаси меня
И негасимым светом — от огня!

От слабости я к праху припадаю,
И пыль грехов до неба я вздымаю.

Хоть раз дождем щедрот меня полей
И пыль моих грехов к земле прибей.

Из-за грехов я здесь терплю мытарства,
Закрыт мне доступ и в иное царство.

Тайник сердец перед тобой открыт,
Бальзам твой чистый раны исцелит.

РАССКАЗ

Был некий маг. Уединясь от мира,
Он почитал бездушного кумира.

И вдруг постиг носившего зуннар
Судьбины неожиданный удар.

Упал он в прах, истерзанный тревогой,
Моля помочь кумира, сиречь бога:

«Я жертвой стал неслыханных тревог,
Спаси меня, кумир, я изнемог!»

Напрасно он молил, стеня и плача, —
Его преследовала неудача.

Поможет ли кумир? Он слеп и глух,
Кумир с себя не сгонит даже мух.

«Цепь вечной лжи! — таков упрек был мага. —
За эти годы ты мне не дал блага!

Мои дела, молю тебя, уладь,
Иль мне придется господа призвать!»

И, не стерев еще кумирни праха
С чела, все получил он от аллаха.

Был некто чистый этим поражен,
И в сердце стал роптать на бога он:

«Не дивно ль? Маг, кумирами прельщенный,
Еще вином кумирни опьяненный,

От преступлений не отмывший рук,
От бога счастье получает вдруг!»

Его душа с сомненьями боролась,
И вдруг таинственный он слышит голос:

«Старик хотел, чтобы кумир помог,
Но от кумира невелик был прок!

Коль мы его не примем в нашем храме,
В чем разница меж идолом и нами?»

Друг, господа люби, владыку дней,
Все остальные — идола слабей!

Когда себя ему ты препоручишь —
Ужели ничего ты не получишь?

Пришли мы к богу, грешники, молясь.
Мы бедны, но жива надежда в нас!

РАССКАЗ

Гуляка некий, пленник опьяненья,
Пришел в мечеть, творцу на поклоненье.

«Господь, — молился он, — меня спаси
И в горний рай беднягу вознеси!»

Воскликнул муэдзин: «Ты стоишь плети!
Что делает безверный пес в мечети?

Не стоишь ты божественных щедрот.
К чему прикрасы, если ты урод?»

В ответ заплакал пьяный, полный муки:
«Я пьян! Но убери подальше руки!

Надежду на творца не погребу,
Бог милостив и к грешному рабу!

Тебя я не прошу: «Меня прости ты!»
Но двери покаяния открыты!

Ужели может быть велик мой грех
Пред тем, кто милосерден больше всех?»

Когда упал старик, стеня от боли,
То без поддержки встанет он легко ли?

И я от старости свалился с ног,
Прошу творца, чтоб бедняку помог.

Я мощи не прошу и возвышенья —
К своим грехам прошу я снисхожденья!

Коль друг увидит, в чем я виноват,
Он на весь мир меня ославить рад.

Мы грех наш, о владыка, не скрываем,
Завесой грех ты скроешь, мы — срываем.

Кричим, не зная, дети суеты, —
Все зная, опустил завесу ты.

Восстанет раб в невежестве упрямом —
Его хозяин зачеркнет каламом.(71)

Коль ты простишь по благости своей,
То грешных не останется людей.

А если всех по их грехам накажешь,
То без весов всем в ад идти прикажешь.

С тобою лишь до цели я дойду,
А бросишь ты — я вовсе пропаду.

Ах, кто мне страшен под твоею сенью!
А без тебя мне нет пути к спасенью!

Разделят всех в день Страшного суда.
Какой же мне назначат путь тогда?

Коль вправо я пойду, — то будет диво,
Ведь я всегда все в жизни делал криво.

Порой надежду, верно, я таю,
Что бог увидит седину мою.

А если он меня жалеть не станет,
Коль у меня перед собой стыда нет?

Но разве не простил, беды хлебнув,(72)
И после до высот дойдя, Юсуф

Детей Якуба, над их жизнью властный?
В прекрасном облике душа прекрасна!

Он не надел на шею им оков,
Он не отверг ничтожных их даров.

И я такой жду милости великой,
Хоть без даров иду к тебе, владыка!

Я по уши погряз в грехах своих,
И у меня деяний нет благих.

Я на твою лишь помощь уповаю,
К твоей великой благости взываю.

Я беден, но надежду я таю
И верю в милость вышнюю твою.