06:11 Мушрифаддин СААДИ. ГУЛИСТАН (Розовый сад). Глава седьмая. |
О ВЛИЯНИИ ВОСПИТАНИЯ РАССКАЗ 1 У некоего вазира был сын-тупица. Вазир послал его к ученому учиться и попросил: - Воспитай его — быть может, он поумнеет. Долгое время ученый обучал сына вазира, но не влияло на него воспитание. Послал ученый к его отцу человека сказать: «Не становится он умным, а меня с ума свел!» Коль восприимчив человек душою, То воспитанье след оставит в нем, Когда ж дурна природа — на железо Мы полировкой блеск не наведем. Хотя б купал ты пса в реке неделю — Всё ж будет он грязнее с каждым днем. Когда осла Исы сведешь ты в Мекку, Из Мекки он вернется все ж ослом... РАССКАЗ 2 Некий мудрец наставлял своих сыновей: — Любимые дети, учитесь какому-нибудь ремеслу, ибо не заслуживают доверия богатство и мирское добро; в этом мире легко могут исчезнуть золото и серебро: или вор украдет все, или сам владелец растратит их мало-помалу; ремесло же — это живой родник и вечное богатство. Если человек, владеющий ремеслом, лишится власти, — не беда, ибо ремесло в его душе — богатство. Куда бы он ни пошел, он всюду встретит уважение, будет встречен по чести и усажен на почетном месте, а человек, не владеющий ремеслом, всегда нищенствует и терпит лишения. Тому, кто властвовал, несносна власть других, Тому, кто в неге рос, не снесть обид людских. * Однажды смута в Сирии была, И многие покинули жилище; Ученые, из прежних мужиков, Пошли в вазиры, кинув пепелище, А неучи, вазиров сыновья, В деревне у крестьян просили пищи. * Ты хочешь от отца наследства? Это — знанье. Другое ты в полдня прокутишь достоянье. РАССКАЗ 3 Некий ученый обучал одного царевича. Он его безжалостно терзал, неимоверно его истязал. Однажды мальчик, ослабев от побоев, пошел с жалобой к отцу и, сняв одежду, показал свое истерзанное тело. У отца сжалось сердце, он вызвал учителя и сказал: — Ты не позволяешь себе бить и истязать детей подданных, так как же ты бьешь моего сына? Какова тому причина? — Причина заключается в том, — ответил он, — что говорить речи с умом и совершать достойные поступки должны все люди вообще, а цари в особенности, ибо все, что они делают и говорят, становится притчей во языцех, а слова, что простыми людьми произнесены, и поступки, что ими совершены, не имеют такой цены. Если дервиш сто поступков свершит недостойных — Ни одного не заметят дервиша друзья. Если же глупость случится сказать падишаху — Слава о ней донесется в чужие края. Поэтому-то учитель царевича и счел нужным, воспитывая нрав царских сыновей, — да взрастит их аллах с добрым нравом, — стараться больше, чем воспитывая простых людей. Кто в детстве не получит воспитанья, Не будет счастья в жизни знать потом; Сгибай сырую палочку как хочешь — Сухую выпрямишь одним огнем. Понравились царю этого ученого суждения и наставления. Пожаловал он ему почетное платье и осыпал дарами, возвысил его в более высокий сан. РАССКАЗ 4 Видел я одного школьного учителя в Магрибе, человека с кислым лицом и злым языком, бессердечного и бесчеловечного, жадного и невоздержанного, так что при виде его падал дух у мусульман; сердца людей наполнялись мраком и тоской, когда он читал коран. Несколько чистых мальчиков и непорочных девочек томились в его жестоких руках, как в плену. Они не осмеливались смеяться и не решались говорить, ибо он то одному давал пощечину по серебряной щечке, то другого хлестал тростью по хрустальной ножке. Ко»роче говоря, дошло до меня, что его подлую душу распознали, избили его и прогнали, а школу одному доброму человеку передали. Новый учитель был добродушен и благочестив, благороден, мягкосердечен и красноречив. Не говорил он слова упрека иначе, как по необходимости, и с его языка не срывалось ни одного обидного замечания. У детей исчез страх перед суровостью первого учителя. Как только они ангельский нрав второго учителя заметили, они на его ласку бесноватостью ответили. Надеясь на его мягкость и снисхождение, забыли они учение, большую часть времени проводили за игрой и ломали неисписанные грифельные дощечки друг другу об голову. Когда наставник не довольно крут, То дети все вверх дном перевернут. Через две недели побывал я в этой мечети снова и увидел, что прогнали учителя второго, а первого учителя опять обласкали и посадили на прежнее место. Я искренне огорчился и воскликнул: — О господи, зачем же этого дьявола опять сделали учителем ангелов! Мои слова услыхал некий старец, остроумный и познавший мир. Он засмеялся и сказал: Царь в школу сына поместил, чтоб тот вступил на правый путь, Серебряной дощечкой царь велел ему украсить грудь. И золотом по серебру слова начертаны сурово: «Полезней жезл учителей, чем баловство отца родного»! РАССКАЗ 5 Сыну одного праведного человека после смерти дядьев достались в наследство несметные богатства. Он стал распутничать и предаваться расточительству. Не осталось такого тяжелого греха, которого бы он не совершил, и такого хмельного напитка, которого бы он не пил. Однажды ради его же блага я начал его увещевать: — О сынок, доход — это текучая вода, а жизнь — вращающееся мельничное колесо; делать большие расходы может лишь тот, у кого имеется постоянный доход. Когда доходов ты лишен, расходов лишних избегай, Ведь корабельщик на реке недаром весело поет: «Коль не пополнят убыль вод дожди, идущие в горах, То даже сам могучий Тигр иссякнет ровно через год!» — Возьмись-ка за ум, оставь потехи, ибо, когда кончится твое богатство, ты станешь терпеть лишения и раскаиваться. Однако юноша, прельщенный музыкой и кутежами, не внял этим советам и так возразил на мои слова: — Противоречит суждению мудрых людей отравлять настоящий покой страхом перед грядущей бедой! Тому, кто тонет в море наслаждений, Зачем же мучаться, боясь лишений? Веселым будь — зачем, ответь-ка мне, О завтрашнем сегодня плакать дне? Это особенно относится ко мне, когда я сижу на престоле щедрости, соединенной с великодушием, а моим благодеяниям народ без устали хвалу поят. Кто щедростью прославлен средь народа, Тот знает, что деньгам нужна свобода. Коль славен ты на улице своей, Как ты закроешь двери для людей? Я понял, что ему все мои советы ни к чему и мое горячее дыхание не может расплавить его холодное железо. Я не стал уговаривать его, прекратил общение с ним и доверился словам мудрецов, изрекших: «Скажи то, что ты должен сказать, а если тебя не будут слушать, ты не будешь виноват!» Ты не скупись на добрые советы, Пусть собеседник твой — пустоголов. Хотя твои советы не помогут И не избавят дурня от оков, Пусть он хотя бы разведет руками И скажет: «Жаль, не слушал добрых слов!» Спустя некоторое время я увидел его в бедственном положении, как и опасался. Он пришивал лоскуток к лоскуточку и хлеб собирал по кусочку. У меня защемило сердце, когда я увидел его жалкое состояние. Я не счел благородным ковырять своими укорами рану нищего человека и посыпать ее солью. Поэтому я сказал про себя: Беспутный гуляка, поверь, никогда Не вспомнит, что ждет его завтра беда. Соря семенами весною веселой, Зимою деревья останутся голы. РАССКАЗ 6 Некий царь отдал своего сына ученому, заявив ему: — Это — твой сын, усилий не жалей, воспитай его как одного из своих сыновей! — Повинуюсь, — ответил ученый. Несколько лет он прилежно занимался с царевичем, но из него ничего не вышло, в то время как сыновья ученого достигли совершенства в познаниях и в красноречии. Царь-отец позвал ученого во дворец и с укором ему сказал: Ты изменил нашему уговору, не выполнил данного обещания. — Да не будет скрыто от внимания повелителя лика земли, — отвечал ученый, — что воспитание всех детей одинаково, а их природы различны. Хоть злато, серебро из камня добывают, Но в каждом камне их едва ли ты найдешь. Сухейль сияет всем — но здесь сафьян родит он, А там произведет лишь груду грубых кож. РАССКАЗ 7 Я слыхал, как некий старец говорил своему ученику: — О сынок, если бы души сынов Адама были привязаны к подателю хлеба насущного столько же, сколько к самому насущному хлебу, то они стали бы благороднее ангелов. Еще тогда тебя творец на краткий миг не забывал, Когда зародышем ты был, еще не жившее созданье; Тебя природой наделил, рассудком, разумом, душой, Дал красоту, дал мысль и речь, воображенье и сознанье. Он десять пальцев на руках дал в дар тебе для дел твоих, А руки прикрепил к плечам — и дал тебе существованье. И ты, ничтожный человек, решил, неблагородства полн, Что он забудет дать тебе хоть что-нибудь на пропитанье? РАССКАЗ 8 Я слыхал, как один бедуин говорил сыну: «Я буная, иннака мас’улун йаум-ул-киямати ма за иктасабта ла йакулу би ма интасабта», то есть: «О сынок! В день Воскресенья спросят тебя: «Какие добрые дела свершил ты в земной обители», а не станут спрашивать: «Кто твои родители?» Покрывало Каабы, что все мы лобзаем, Славным стало, поверьте, не шелком своим — Но, пробыв два-три дня с камнем, сердцу любезным, И само оно стало для нас дорогим. РАССКАЗ 9 В сочинениях мудрецов говорится: «Скорпион рождается путем необычным, от других животных отличным, ибо он съедает внутренности матери, разрывает ее чрево и уходит в пустыню, как раз после этого и остаются те шкурки, которые мы видим в норках скорпионов». Однажды я изложил это поверье одному вельможе. — Я сердцем верю в то, что этот рассказ правдив, — сказал он, — да как и мог бы он быть лжив? В соответствии с тем, как они обращаются в детстве с матерью, так их, естественно, любят и почитают, когда они вырастут! Внимал однажды сын отцовским наставленьям, Отец сказал: «О сын, запомни мой завет: Тот, кто родителей своих не уважает, Не будет знать любви, узнает много бед». ПРИТЧА Скорпиона спросили: — Почему ты не показываешься зимою? — Велико ли уважение ко мне летом, чтобы мне показываться еще и зимою? — отвечал он. РАССКАЗ 10 Нищенка — жена одного дервиша — была беременна; наступило время родов. У дервиша никогда еще не было детей. — Если господь всеславный и всевеликий подарит мне сына, — говорил он, — то я, оставив себе только рубище, которое ношу я сам, все свое имущество дервишам раздам. И действительно, у него родился сын. Тогда дервиш разостлал скатерть для других дервишей, согласно обету. Через много лет, вернувшись из путешествия в Сирию, я отправился к одному своему другу и стал расспрашивать соседей о делах дервиша. Мне сказали, что он находится в городской темнице. — За что же его посадили? — спросил я. Мне ответили: — Сын его вина напился, подрался, пролил кровь человека и скрылся. Из-за него-то отцу сковали шею цепью, а ноги — тяжелыми оковами! — Это бедствие он сам выпросил у господа! — воскликнул я. Когда бы женщина, о муж благоразумный, Рожала только злых и ядовитых змей, — По мненью мудрецов, все ж это было б лучше — Но только б не рожать бессовестных детей! РАССКАЗ 11 Когда я был дитятею, я спросил у одного взрослого человека, когда наступает совершеннолетие. — В книгах написано, — отвечал он, — что оно имеет три признака: во-первых, наступление пятнадцати лет, во-вторых, появление страстных грез по ночам и, в-третьих, появление волос под мышками. Но в действительности же примета его одна, и она совершенно ясна: довольно и того, чтобы о служении господу всеславному и всевышнему ты заботился больше, чем об удовольствиях своей плоти; тот, у кого этого свойства нет, по мнению мудрецов, совершеннолетия лишен примет. Капля семени в утробе облик обретет людской, Если только там спокойно сорок дней лишь проведет. Но когда сорокалетний знаний и ума лишен, Настоящим человеком не зовет его народ. Человек великодушным, щедрым должен быть, Человек ли ты — не скажешь по чертам лица. Храбрым будь в душе — немного значит храбрый вид, И намалевать нетрудно облик храбреца. Если доблести лишен ты, нет в душе добра, Ты походишь на картину — иль на мертвеца... Захватить мирские блага — в том заслуги нет, Если можешь ты, попробуй, завоюй сердца! РАССКАЗ 12 Однажды среди пеших паломников, совершавших хадж, завязалась ссора. Я тоже был пешим паломником в этом путешествии. Мы вцеплялись друг другу в волосы, царапали лицо, всячески ругались и дрались. И вот я слышу, как один из ехавших в паланкине говорит своему товарищу: — Удивительно! Когда костяная пешка дойдет до края шахматной доски, она делается ферзем, то есть становится лучше, чем была, а пешие паломники, идущие в Мекку, пройдя пустыню, сделались хуже. О друг мой, передай хаджи, который обижает бедных, бранится, оскорбляет всех и будоражит весь народ: «Хаджи не ты, а твой верблюд — бедняга терпелив и скромен, Одни колючки только ест и ношу, не ропща, несет...» РАССКАЗ 13 Один индус изучал искусство приготовления бенгальских огней. Какой-то мудрец сказал ему: — Ведь твой дом из камыша, значит эта игра для тебя нехороша! Коль ты в правоте своих слов неуверен — молчи, Коль думаешь, будет ответ на слова твои скверен, —- молчи! РАССКАЗ 14 У одного мужика заболели глаза. Он отправился к скотскому врачу и попросил: — Полечи меня! Скотский врач помазал ему глаза лекарством, которым мазал глаза четвероногих, и тот ослеп. Мужик пошел с тяжбой к судье; судья сказал: — Скотский врач не заслуживает никакого наказания, ибо если бы этот мужик не был ослом, он не стал бы иметь дело со скотским врачом! Смысл этих слов в следующем: пусть тот, кто неучу большое дело передает, знает, что он не только раскается, но и будет сочтен легкомысленным со стороны людей благоразумных. Не станет умный человек, которым ум руководит, Дела свои вручать тому, чья мысль поверхностна, легка; Циновочник — он тоже ткач, но кто же вздумает его Вести к станку, коль ткут на том одни тончайшие шелка? РАССКАЗ 15 У одного из великих имамов скончался сын. Его спросили: — Что нужно написать на надгробной плите? — Величие и слава священной книги (корана), — молвил он, — слишком высоки, чтобы можно было написать слова из нее на таких местах, где они с течением времени стираются, где ходят люди и где гадят собаки. Итак, если уж необходимо в силу обычая написать несколько слов, то достаточно и следующих стихов: Когда зеленой веткой рос средь жизненного сада ты, Как сердцем радовался я, увидев лист зеленый, твой; Приди ко мне весною, друг, и ты увидишь, как мой прах, Зимой схороненный сюда, порос зеленою травой. РАССКАЗ 16 Некий благочестивый муж проходил мимо одного из владельцев мирских благ. Он увидел, что тот, крепко связав раба по рукам и ногам, истязает его. — О сын мой, — молвил он, — господь всеславный и всевеликий сделал пленником твоей власти подобное тебе существо и подчинил тебе его. Воздай же хвалой за благодать господа всевышнего и не твори такого насилия над рабом... Не должно быть так, чтобы в день Воскресения он оказался лучше тебя, а ты был им пристыжен. Зачем же над тобою властен гнев? Зачем же бьешь рабов, рассвирепев? За деньги на базаре ты купил их, Но сотворить рабов — ведь ты не в силах! Забудь, гордец, о гордости своей — Ведь в мире есть властители мощней. О господин Арсланов и Агушей — Ты господа великого послушай! Предание о господине мира (о Мухаммеде)(да благословит и да приветствует его бог!) гласит, что он изрек: «Величайшим горем в день Воскресения из мертвых будет то, что праведный раб в рай будет взят, а злонравный господин — ввергнут в ад!» Ты не злись на раба, что под игом томится твоим, Истязанья оставь и не злобствуй, безмерно суровый, — Не позорно ли будет тебе, коль на Страшном суде Раб свободу получит, тебе же наденут оковы? РАССКАЗ 17 Как-то раз шел я из Балха в Бамьян. Весьма опасная была эта дорога, так как в этой местности разбойников было много. Нам сопутствовал один юноша, бывший нашим телохранителем. Он легко нес щит, был метким лучником, умелым воином и таким сильным, что десять могучих мужей не могли натянуть его лук и ни один силач на земле не мог бы положить его на обе лопатки. Однако, знаешь ли, был он изнежен, белоручка, не видал мира, не совершал путешествий, не достигал его слуха гром боевых барабанов, никогда не видел он молний от мечей конных воинов. К врагу не попадал он в плен, не вырывался, еле цел, И вкруг него не лился дождь кровопролитных вражьих стрел. Случалось так, что мы с этим юношей шли рядом впереди всех. Он валил своей мощной дланью старые глиняные стены, попадавшиеся по пути, вырывал одной рукой могучие деревья и самодовольно говорил: Подайте мне слона — пускай увидит слон богатырей, Подайте льва, чтоб посмотрел на длани доблестных мужей. Так мы шли, как вдруг из-за камня высунули головы два индуса и не спускали с нас глаз, собираясь убить нас. В руках у одного была палка, а под мышкой у другого — праща. Я сказал юноше: — Чего же ты ждешь? Укрепившись душой, напряги свои силы, Враг ступает на край неизбежной могилы. И вот вижу я, что стрела и лук выпали у юноши из рук, а телом его овладела дрожь. Не каждый, кто стрелою меткой может Пронзить кольчугу, волосок рассечь, В тот миг, когда в бою придется круто, Сумеет взяться за булатный меч. У нас не осталось иного выхода — мы отдали свои пожитки, оружие и одежду и так спасли себе жизнь. За важным делом посылай ты опытных мужчин, Что заарканить бы могли свирепейшего льва. Пусть юноша силен, могуч, пусть крепок он, как слон,— Но он, когда придут враги, увянет, как трава. А ратник опытный познал закон суровых битв, Как знает муж-законовед священные слова. РАССКАЗ 18 Я был свидетелем того, как сын одного богача сидел на могиле своего отца и спорил с сыном бедняка: — У моего отца каменная гробница с золотой надписью, с мраморной плитой, обведенной лазоревыми плитками. Разве она похожа на могилу твоего отца? Там положены два кирпича и на них насыпаны две горсточки праха! Сын бедняка, выслушав эти слова, сказал: — Пока твой отец зашевелится под этими тяжелыми камнями, мой отец уже будет в раю обеими ногами! Коль ноша у осла не тяжела, И шаг, бесспорно, легок у осла. * Бедняк, терпевший униженья и бедности тяжелый гнет, Легко, без всяких сожалений, к могиле мрачной подойдет. А если кто вкушал лишь негу, покой, довольство, наслажденье — Совсем не с легким сердцем примет он смерти роковой приход. Когда оковы снимет узник, он будет радостен и весел, Зато эмиру будет тошно, коль в плен к врагам он попадет. РАССКАЗ 19 Я спросил одного мудреца о значении следующего изречения: «Злейший враг твой — это твоя страсть, гнездящаяся между твоими ребрами!» — Это значит,— ответил он,— что любой враг становится другом, когда ему делаешь добро, а страсть будет для тебя все более и более тяжкой, пока ты будешь ей делать поблажку за поблажкой. Умеренно вкушая пищу, ты станешь ангелу подобен, А станешь жрать подобно зверю — придется камнем вниз упасть... Исполнишь ты других желанье — они твою исполнят волю; Но выполнишь ты прихоть страсти — тобою будет править страсть. СПОР СААДИ С ЛЖЕДЕРВИШЕМ ПО ПОВОДУ БОГАТСТВА И БЕДНОСТИ В одном обществе я видел человека в дервишеском обличии, но не соблюдавшего дервишеские обычаи. Сидел он, раскрыв тетрадь жалоб, и поносил богачей, обливая их грязью. И вот наконец он сказал, что у бедняков связаны руки могущества, а у богачей сломаны ноги добродеяния. Великодушные не слишком-то богаты, Богатые зато бывают скуповаты... Меня задели эти речи: ведь я вскормлен благодеяниями вельмож. — О друг,— молвил я,— богачи — это источник жизни бедняков, сокровище для отшельников, убежище для странников и приют для путешественников. Они несут много забот, чтобы других спасти от невзгод. Они протягивают руку к пище только тогда, когда насыщаются их слуги и подчиненные. Избытки их щедрот достаются вдовам и старикам, ближним и соседям: И милосердны богачи и всем готовят угощенья, Зекат, фитрат они внесут, щедры на жертвоприношенья: Сравняешься ль с богатым ты, лишенный всякого уменья? Поклоны бить умеешь ты, да и поклоны бьешь без рвенья. Щедрость дается могуществом, а страх божий приобретается благодаря достатку, и эти качества больше имеются у богатых, ибо у них есть имущество, очищенное налогами в пользу бедных, чистое одеяние, нетронутая душа и спокойное сердце. Страх божий укрепляется изысканными блюдами, а крепость богослужения — изящной одеждой. А какая сила может исходить от пустого желудка и какая добродетель — от пустых рук; какие странствия могут совершить ноги истомленного жаждой? Какое добро могут делать руки голодного? Если ты на завтра средств лишен, Вечером едва заснешь, расстроен. Муравей сбирает летом корм — Но зато зимой вполне спокоен. Внутренний покой несовместим с нищетой, а душевная сосредоточенность не удается бедняку. Один вечернюю молитву господу возносит, а другой сидит и ужина просит. Разве можно сравнивать этих людей? Кто состоятелен, в мольбе Склонился — и немудрено, А если в средствах ты стеснен, То сердце тоже стеснено. Итак, молитвы богачей скорее дойдут до господних ушей, ибо богач внутренне сосредоточен и спокоен, не возмущен сердцем и душой не расстроен. Обладая средствами к жизни, богачи беспрестанно творят молитвы. Арабы говорят: «Да защитит меня господь от гнетущей нищеты и от соседства нелюбимого человека». Предание гласит: «Бедность — позор для человека в обоих мирах!» — А разве ты не слыхал,— воскликнул он,— что пророк — мир ему! — изрек: «Бедность — моя гордость!» — Замолчи,— возразил я,— слова господина мира (мир с ним!) относятся к бедности людей, выступающих в качестве подвижников на ристалище довольства малым и подставляющих себя под стрелы провидения, а не к тем, что облекаются в рубище праведных, чтобы торговать полученной милостыней. О громкозвучный барабан, внутри безрадостно пустой, Ты без припасов никогда с врагом начать не сможешь бой. Мужчиной будь и не гляди голодным взглядом на людей — А четки в много сотен бус ты больше не носи с собой. Невежественный бедняк не успокоится никак, пока бедность его не приведет к кощунству: ибо «бедность приводит к неверию». Если у тебя нет никаких благ мирских, ты не можешь нагого одеть, не можешь добиться спасения ввергнутого в беду. Разве могут подняться до величия богачей люди нашего сословия, разве может сравниться рука подающего с рукой просящего? Разве ты не ведаешь, что господь всеславный и всевышний во всех ясных стихах Корана так предвещает благоденствие обитателей рая: «Они обеспечены насущным хлебом!» Знай же, что человек, обремененный заботами о средствах к жизни, лишен счастья нравственной чистоты, а царство душевного покоя запечатано для него перстнем насущного хлеба. Томимый жаждой часто видит сон, Что целый мир в источник превращен. Едва я вымолвил эти слова, поводья терпения выскользнули из рук дервиша, и он, обнажив меч своего языка, пустил коня красноречия на поле дерзости и, погнав его на меня, воскликнул: — Ты так превознес добродетели богачей и столько наговорил пустых речей, что воображение может представить себе, будто они какое-то спасительное снадобье или ключ к сокровищнице насущного хлеба. На самом же деле это горсточка людишек надменных и высокомерных, самодовольных и скверных, алчущих имущества и мирских благ, жаждущих высокого положения и богатства. Они не говорят ничего, кроме глупостей, а на бедных взирают только с презрением. Ученых они относят к разряду нищих негодяев, а бедных ославляют как безмозглых лентяев. Возгордившись своим действительным богатством и обольщаясь своим мнимым высоким достоинством, они садятся выше всех, считая себя лучше всех; им не приходит в голову поднять на кого-нибудь глаза. Они не ведают слов прежних мудрецов, изрекших: «У кого страха божия меньше других, а богатства больше, те внешне богаты, а внутренне бедны». Когда пустослов богатством своим Похвастать решит в глазах мудреца, Его ты считай ослиным хвостом, Хоть думают все: «Он мускусный бык». — Не смей их хулить, это великодушные люди! — сказал я. — Врешь,— крикнул он,— это рабы дирхемов. Какая от них польза, если они, словно апрельские тучи, над землей проходя, не посылают дождя, если они похожи на солнечный диск, но ни на кого не светят, если они сидят на коне могущества, но не трогают его с места? Они и шага не сделают ради господа и дирхема не дадут без упреков и укоров. Они сбирают богатство ценой мучительного труда, оберегают его жадно и после себя его оставляют с горечью безотрадной. Как говорят мудрецы: «Серебро скряги только тогда выходит из земли, когда он сам уходит в землю». Один, трудясь, из кожи лезет, чтоб накопить себе добра, Другой придет — и беззаботно уносит горы серебра. — Ты решил, что хозяева благ скупы, только судя по своей нищете,— ответил я,— ведь тому, кто забывает свою жадность, великодушный и скупой кажутся одинаковыми. Да, что такое золото, известно пробному камню, а нищему известно, кто такой скряга! — Я это говорю потому,— воскликнул он,— что они приставляют к дверям слуг и держат откормленных грубиянов, чтобы те не пускали к ним почтенных людей, толкали в грудь чистых праведников и говорили: «Никого нет дома!» Да, они говорят правду! О тех, кто разума лишен, кому паренье незнакомо, Привратник хорошо сказал: «Не ждите, никого нет дома». — Это происходит потому,—ответил я, — что они доведены до крайности попрошайничеством всяких просителей и повержены в отчаяние домогательствами нищих. Ведь ум не поверит, что глаза нищих насытятся, если даже все пески пустынь превратятся в жемчуг. Не насытят жадных глаз мирские блага, Как колодец не наполнится росой. Где ты много претерпевшего и много горя испытавшего человека ни встретишь, ты сразу заметишь, что он, полный жадности, бросается в дела, влекущие за собой много бедствий, не остерегаясь последствий, не страшась господней кары и не различая дозволенного от недозволенного. Если камень бросят псу, начинает прыгать пес — Думает бедняга пес, что хозяин бросил кости. Если двое гроб несут, жадный поспешит за ним — Он решит, что будет пир и зайти бы нужно в гости. А на власть имущих господь взирает благосклонным взором и при помощи дозволенного охраняет их от недозволенного. Пусть я ничем не подкрепил мои слова и не привел веских доказательств, но я прошу тебя сказать правду: видел ли ты когда-нибудь, чтобы праведнику связали руки за спиной, несчастного посадили в тюрьму, отняли целомудрие у какой-нибудь беспорочной девицы или отрубили кому-либо кисть руки по какой-либо иной причине, кроме бедности? Часто отважных мужей, гонимых нуждой, ловят при налетах и перебивают им ноги. Да и понятно: когда бедняком владеет непреодолимая страсть, а у него нет возможности удовлетворить ее, она толкает его на преступление, ибо чрево и похоть — близнецы, они оба порождены одной утробой: пока держится одно, стоит на ногах и другое. Я слыхал, что одного нищего поймали, когда он насиловал мальчика. Он не только был опозорен — его хотели еще и побить камнями. «О мусульмане, — взмолился он, — у меня нет возможности жениться и нет силы терпеть. Что же мне делать, ведь в исламе нет монашества!» К числу причин душевного покоя и внутренней сосредоточенности, которых достигают богачи, принадлежит и то, что они каждую ночь прижимают к груди красавицу, позволяющую им каждый день начинать сызнова молодость; утренняя заря склоняет голову перед красотой этого кумира, а нога стройного кипариса от зависти вязнет в глине. Словно виноградным соком пальчики обагрены — Ногти их — в крови красавиц, что безумно влюблены. Не может быть, чтобы они, сливаясь с ее красотой, ходили вокруг греха или покушались на гнусные дела. Если ты любим прекрасной пери, Что тебе до тюркского кумира? * Если фиников свежих гора пред тобою лежит. Разве станешь камнями ты гроздья сбивать винограда? Зато бедные, как правило, свою чистоту преступными делами меряют безрассудно, а голодным украсть хлеб нетрудно. Голодный пес, увидев мясо, едва ль проявит любопытство: То мясо ли осла Дадджала, или Салехова верблюда. Сколько беспорочных людей попадают из-за бедности к источнику злонравия и пускают свое доброе имя по ветру бесславия. Когда ты голоден, не можешь быть воздержан; Благочестивец нищетой повержен. Ты говоришь, что богатый перед бедным закрывает дверь. Но в этом ты мне поверь; если бы Хатем Тайский, живший в пустыне, был горожанином, нищие извели бы его своими приставаниями и сорвали бы с него одежды! — Нет, нет! — воскликнул он.— Я жалею богачей! — Нет, ты завидуешь их богатству! — ответил я. Так мы спорили и препирались друг с другом. Я старался отразить каждую пешку, которую он продвигал, от каждого шаха, который он объявлял, я загораживался ферзем. И он проиграл все полноценные монеты кошелька разума и истратил все стрелы из колчана доказательств. Не бросай щита, коль вдруг нападет велеречивый — Обладает он одним красноречием заемным; Верой, знаньем победишь, этот рифмоплет речистый Держит стражу у ворот — пусто за мостом подъемным. В конце концов у него иссякли доказательства, и я опозорил его. Он протянул руку вражды и начал браниться, ибо таков обычай невежд — когда противник побеждает их доказательствами, они гремят цепью неприязни; когда Азар, гранильщик идолов, не мог победить сына доказательствами, он стал зло на него кричать и заявил: «Если ты не перестанешь, я побью тебя камнями!» Дервиш выругал меня, я бросил ему резкое слово, он разорвал на мне ворот, я схватил его за бороду. Он на меня, я на него — И споры превратились в ссору. Стекался люд издалека, Дивясь такому разговору. И вот мы пошли к кади решать этот спор, положась на его справедливый приговор; мы попросили судью мусульман вынести справедливое решение и указать на различие между богатыми и бедными. Судья, узнав о нашей тяжбе и выслушав наши речи, склонил в раздумье голову на грудь, подумал некоторое время, поднял голову и молвил: — О ты, превозносящий богачей и позволяющий себе поносить бедняков, знай, что где роза, там и шипы, где вино, там и пьяный, где сокровище, там и змей, где царственный жемчуг, там и крокодил-людоед; за блаженством земной жизни следуют уколы жала смерти; райские наслаждения окружены стенами мучения. Когда исчезнет гнет врагов, чем ты проверишь твердость духа? Едины радость и печаль, шипы и розы, змей и клад. Разве ты не видел, что в саду бывают и мускусная ива и сухое дерево? Также и среди богатых есть люди благочестивые и неверующие, а в кругу бедных есть и воздержанные и невоздержанные. Когда б жемчужинами стать могли на свете все росинки, Жемчужин полные лотки имелись бы на каждом рынке. Господу всеславному и всевышнему близки богачи, живущие как бедняки, и бедняки, что помыслами богаты и высоки. Лучший из богачей тот, кто заботится о бедных, а лучший из бедняков тот, кто избегает богачей. «Кто уповает на аллаха, с него довольно и этого!» Затем судья, отвернувшись от меня, с укором взглянул в сторону дервиша и молвил: — О ты, который говорил: «Богачи преступлениями отягощены и пороком опьянены!» Действительно, среди них есть люди с такими свойствами, которые ты указал; люди без высоких помыслов, обладающие незаконно присвоенным добром; они крадут и копят, сами не едят и другим не дают. Если, например, не будет дождей, или если снова наступит всемирный потоп, они, полагаясь на свое богатство, не позаботятся о страдающих бедняках и, не страшась господа, скажут: Пусть люди с голода умрут — но есть еда в моем желудке, Пускай потоп затопит мир — едва ли повредит он утке. * Те, кто едет на верблюде, восседая в паланкине, Не подумают о нищих, увязающих в песке. • «Пусть гибнет мир,— сказал подлец,— пусть всех людей постигнет мор — А мне-το что, я невредим, ведь свой я вытащил ковер». Да, есть такие люди, о которых я только что сказал, но есть и другие — люди, расстилающие скатерть своих благ и раскрывающие руки щедрот, стремящиеся к доброму имени и благоволению господа. Эти люди обладают и этой и будущей жизнью, ибо они слуги его величества, справедливого царя мира, победоносного государя, покровительствуемого и охраняемого господом, держащего бразды правления народами, защитника границ ислама, наместника царства Соломона, справедливейшего государя Музаффараддинудунья, атабека Абу-Бекра, сына Саада, сына Занги (да продлит аллах дни его и да защитит знамена его!). Отец для сына меньше сделал, Чем сделал ты для всех людей; То было милостью господней, Когда ты стал царем царей. Когда судья довел речь до этого места и погнал коня красноречия за пределы нашего разумения, мы, в силу его решения, примирились и простили друг другу нанесенные обиды. После перебранки мы встали на путь взаимной любезности и, желая загладить прошедшее, поцеловали друг друга в голову и лицо, и беседа между нами завершилась следующими словами: О ты, бедняк, не сетуй на злосчастье — Злосчастен ты, коль беспрерывно тужишь; О ты, богач, пока еще ты счастлив, — Будь щедр, и счастье в небесах заслужишь. |
|
|
| Всего комментариев: 0 | |