Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:
— Я рано направил все свои помыслы па постижение божьего промысла — и обет решил Аллаху дать: ни одной молитвы не пропускать. Я думал всегда — ив знойной пустыне, и в праздник, когда веселиться не стыдно,— о времени быстротекущем, всех правоверных к молитве ведущем. Я с радостью в сердце часы встречал, когда муэдзин с минарета кричал, и средь тягот пути не забывал для общенья с Аллахом сделать привал. Когда назначенный час наступал, я на молитвенный коврик ступал, боясь великого прегрешенья — святой молитвы несовершенья.
Однажды в Тифлисе среди бедняков я молился, и, когда весь люд но домам расходился, вдруг пред нами нищий старик явился: паралич лицо его перекосил, был он в ветхой одежде и казался лишенным жизненных сил. Сказал незнакомец:
— Заклинаю я вас, благороднорожденных, молоком благочестия вспоенных: на короткое время остановитесь и выслушать мою мысль потрудитесь. А после делайте что хотите: или дарите, или, не одарив, ух ... Читать дальше »

Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:
— Когда по дороге в Забид пересекал я пустыни едва проходимые, был со мною мои невольник любимый. Этого юношу вырастил я и воспитал, обучал его и на путь прямой наставлял. Вел он себя примерно, служил мне верно, не ошибался, во всем угождал, желанья мои предупреждал. Немудрено, что был я привязан к нему всей душой и, куда бы пи ехал, всегда его брал с собой. Но в Забиде губительница судьба унесла моего раба. Проводил я носилки его погребальные дорогой печальной и потом целый год от горя мне в горло не лез кусок, а решиться купить невольника нового никак я не мог!
В одиночестве было трудно, тяжко и скудно; захотелось мне вновь обрести покой, н решил я жемчужину утраченную жемчужиной заменить другой. Попросил я забидских работорговцев :
— Подыщите такого, что мне по вкусу придется — пусть он будет красивый, расторопный, красноречивый, из тех, кого благородные люди вскормили и обучили и лишь по бедности с ним расстаться решили.
... Читать дальше »

Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:
— Бродя по Ширазу как-то раз, я увидел компанию — усладу для глаз. Прохожий мимо не мог пройти, куда б ни спешил на своем пути. И ноги сами понесли меня к ней, чтобы выведать поскорей, где запрятан алмаз ее речей, и чтобы отведать, какие плоды принесут столь прекрасные цветы. Такое собрание где еще встретишь, где столько полезных мыслей приметишь! Показалась мне их беседа отрадной, словно сок хмельной лозы виноградной.
Вдруг смотрим: в общество наше проник какой-то оборванный, дряхлый старик. Он приветствовал нас красноречиво, всем поклонился учтиво, сел средь собравшихся, обхватив руками колени,и сказал:
— О Аллах, избавь нас от прегрешений!
Но все глядели на лохмотья его с презрением, забыв полезное поучение: не внешность мужа внушает почтение, а лишь язык и сердце — хоть ростом они малы — достойны хвалы или хулы. Каждый шутил над ним и был готов сжечь сандал его речи вместо дров. Но старик не выдал им ни намеком, с кем он ... Читать дальше »

Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:
— Привел я в Малатью караван, расставшись с местами родными, и был мой кошель наполнен монетами золотыми. Там я привык на водопои беседы каждый день приводить свой язык и закидывать сети в водоемы острот — уж от меня ни одна из них не уйдет! Что вниманья достойно — я примечал, красноречивых я привечал, пастбищ адаба пе пропускал.
Когда делами кончил я заниматься и решил, что пора с Малатией расстаться, пошел я купить себе в дорогу всего понемногу. Когда же и с этим было покончено дело и к отъезду все, как говорится, вскипело, я увидел компанию честную — из девяти человек, небольшую; они на пригорок поднялись и вином запаслись. Приятность их поведения и сладость слов меня приковали крепче любых оков. Захотелось мне на прощание посидеть в этой милой компании — не ради того, чтоб вина напиться, а чтобы беседой упиться, не ради того, чтобы чаши свершали привычный круг, а чтобы пополнить знаний своих сундук. И я их компанию округлил, ибо десят ... Читать дальше »

Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:
— В Сааду судьба меня привела в те дни, когда строен я был, как стрела, и легко обгонял степного осла. Я зеленью Саады налюбовался, красотам города наудивлялся, а потом спросил обладателей знания, где обитают люди высокого звания, владетели состояния, чтобы во тьме их огнем освещаться, а в минуту тяжелую силой от них напитаться.
И указали мне люди на кади не только его богатства ради: саадский кади был тамимитом, а племя это благородством и щедростью знаменито. Дружбу с кади я вскоре завязал и эхом ответным слов его стал. Я наслаждался медом общения, но нечастыми были мои посещения — боялся я надоесть и вызвать к себе отвращение. Было мне в этом немало прока — стал я в доме кади своим, как Сальмаи в семействе пророка Я присутствовал при разбирательстве споров, становился свидетелем раздоров и мпр между теми, кто судился, творил: обиженного с обидчиком мирил.
В один из дней, когда кади вершил дела и зала, как улей, полна была, появи ... Читать дальше »

Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:
— С тех пор как стали дороги тянуться к моим ногам и чернила стал извергать мой калам (1), полюбил я полезные изречения и истории назидательные, поучительные рассказы разыскивать стал старательно, из источника мудрости их я жаждал напиться, как путник ночной к огню стремится. А владельцев адаба когда я отыскивал, то удерживал их за стремя и закят с их сокровищ взыскивал, но такого, как серуджиец, я не видал и никогда не встречал, у кого бы из туч ливень лился сильнее и кто бы смолу клал на дырки точнее. Однако он был непоседлив, словно месяц на небесах, и подвижен, словно пословица, что у всех на устах. Меня манил его красноречия свет и привлекала тонкость его бесед — ради них часто родину я покидал, а тяготы путешествия сладостными считал.
Однажды во время странствий решил я в Мерве остановиться — свидание с Абу Зейдом мне предсказали птицы (2). Искал я его на рынках и на майданах, путешественников расспрашивал в ханах, да никак не мог я ... Читать дальше »

Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:
— С тех пор как голос мой начал ломаться, а щеки — юношеским пушком покрываться, возымел я к странствиям неодолимую страсть, в далекие страны мне захотелось попасть. По степям и пустыням, не слезая с верблюжьей спины, в долины спускаясь и поднимаясь вверх, на холмы, готов был без устали ездить я от жилища к жилищу и от пепелища к пепелищу, посещая места известные и глухие, на пути встречая источники свежие и колодцы сухие, устремляясь в дорогу вновь и вновь, пока ноги махрийских верблюдов (1) не стопчутся в кровь и пока не сотрутся копыта быстрых коней, истомленных усталостью долгих путей.
Наконец надоело мне по пустыням скакать — я задумал Оман повидать. Выбрал я надежный корабль, погрузил на него припасы: тюки с товарами, дорожные сумы, воды и пищи запасы; с тревогой в душе взошел на корабль, в неразумии себя упрекая, Аллаха моля о спасении и обеты ему давая.
Тьма ночная окутала небеса; мы приготовились поднять якоря и поставили ... Читать дальше »

Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:
— Помню, когда-то жил я в Тебризе весело и богато. Но недолго длились счастливые дни — днями трудными сменились они. Ветер злосчастий всех раскидал, друзей, покровителей я растерял и решился с Тебризом проститься, в странствия вновь пуститься. Стал я что нужно в путь запасать да попутчиков верных искать. Как вдруг Абу Зейд идет мне прямо навстречу, рваный плащ накинув на плечи, а вокруг него — женщины огромной толпой, словно стадо верблюдиц, спешащих на водопой.
Друга стал я расспрашивать, что случилось, уж не беда ли с ним приключилась, давно ль он в Тебризе, куда идет и почему за собой такую ораву ведет. На одну из спутниц, идущую рядом, с красивым лицом и со злобным взглядом, Абу Зейд указал и сказал:
— Я взял ее в жены, чтобы грязь холостяцкую она с меня смыла, чтобы нежною лаской жизнь мою усладила. Но взвалил я на плечи непосильную ношу — весь в поту, задыхаюсь, вот-вот ее сброшу. Нрава злее, чем у нее, в целом мире не сыщешь ... Читать дальше »

Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:
— В расцвете молодости моей был я послушен голосу пылких страстей, с красавицами прельстительными знался, щебетаньем их нежным наслаждался. Но вот на висках появились гонцы седины, предвещая конец весны. Время я стал проводить в праведных размышлениях и раскаялся в прежних заблуждениях.
Как отставший от каравана подгоняет верблюда, стал я добро творить всегда и повсюду, надеясь упущенное наверстать, пока мой срок не пришел перед Аллахом предстать. Веселых красавиц, средь которых я провел расцвет своих дней, заменило мне общество достопочтенных мужей. Раньше мой дом посещали танцовщицы и певицы, ныне — одни лишь благочестивцы. Дал я обет общаться только с людьми достойными, добродетельными и благопристойными, с теми лишь, чьи прегрешения после раскаяния преданы были забвению. А при встрече с распутником нечестивым, что, закусив удила, несется по жизни ретиво и, устав от ночных похождений, спит целый день в предвкушении новых бдений, я как ... Читать дальше »

Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:
— Жажда странствий тянула меня за собой простор бороздить земной. В стороне любой, незнакомой я был как дома и в любом далеком пути мог брата найти. Но куда бы ни приводила меня дорога, там стремился я мудрости почерпнуть хоть немного и в числе вещей полезных и дорогих позаимствовать адаба у других, ибо он печаль разгоняет и цену владельцу своему повышает. О моей привычке люди узнали и рассказы о ней друг другу передавали, так что ею сделался я знаменит, словно чистой любовью — узрит (1).
Однажды прибыл мой караван в город Неджран. Там я сразу нашел друзей и соседей, с которыми время проводил в приятной беседе, собранья адибов я посещал, с ними утро и вечер коротал, о веселом и грустном от них узнавал и великую пользу обретал. Как-то раз зашел я туда, где обычно все собирались, разговором и шутками развлекались. Вдруг подсел к нам никем не званый, дряхлый старик в одежде рваной и приветствовал всех словами красноречивыми, красивыми, льсти ... Читать дальше »