22:07 Аль-Харири Абу Мухаммед аль-Касим. МАКАМЫ. Санаанская макама (первая). |
— Превратности времени обратили меня в бедняка, от друзей оторвала суровой судьбы рука, а верблюдица странствий унесла меня в дальние страны, так достиг я столицы йеменской — Саны: с пустой сумой, с нуждой за спиной — нету ни даника хлеба купить, и некуда голову приклонить. Целый день неприкаянный по улицам я бродил, словно по небу птица, по городу я кружил, а взоры свои пустил я блуждать повсюду: искали они, с кем я горе свое забуду, благородного друга, чтобы душу ему излить, о бедах поведать и печали свои утолить. Долго-долго бродил я, и милость явил мне Аллах — всех несчастных заступник, помощник во всех делах. Привел он меня к многочисленному собранью: все теснили друг друга, и слышались чьи-то рыданья. Сквозь чащу собравшихся я стал пробираться вперед — разузнать и разведать, почему столпился народ. Наконец я увидел: в середине толпы стоит путешественник, жалкий и тощий на вид. Он рыдает и стонет, причитая и поучая, драгоценные камни слов то и дело из уст роняя. А вокруг него люди стоят, вниманья полны, как седой ореол вокруг полной и яркой луны, как цветка лепестки, что вокруг сердцевины видны. Подошел я с почтеньем поближе и был готов от него позаимствовать кое-что из редкостных слов. Он цветистые фразы быстро сплетать умел, ловко рифмы нанизывал, и голос его звенел: — О ты, погрязший в своих заблуждениях, ты, увязший в земных наслаждениях, в одеяние гордости облаченный, неразумною суетой увлеченный! Ты в распутстве закусываешь удила, творишь ты неправедные дела! Ты от спеси спасаться доколе не будешь, в беззаботных забавах доколе пребудешь? Чтo ж ты грозным приказам владыки по внемлешь, на него греховную руку подъемлешь, скверность свою вотще скрывая от властителя ада и рая? Утаишь ты от ближнего злобный план — по Всевышнему ведом твой низкий обман! Ты возьмешь ли богатство и титул с собой, собираясь мир покинуть земной? И разве укроют дворцы и палаты, когда приблизится час расплаты? Будет поздно, уж каяться не придется когда твоя нога поскользнется, и не тронет друзей твоя мольба в страшный час, когда всем протрубит труба! (1) О, если бы путь ты избрал прямой, о, если б недуг излечил лихой! И душу взнуздал бы, добро возлюбя: ведь душа твоя— злейший враг для тебя! (2) День кончины придет к тебе неизбежно — кинь пучину порока, готовься прилежно! Седина — тебе грозное предупрежденье. Где отыщешь потом для себя прощенье? Ведь могилой ты кончишь, к Аллаху придешь — так от кого же ты помощи ждешь? Не спи, коль судьба тебя разбудила, не медли, коль проповедь поторопила! На истину глаз ты не закрывай, от правды заведомой не убегай! Смерть не дремлет, а ты о ней забываешь, никогда сострадания к людям не знаешь. Ты деньги готов день и ночь копить, а не имя Аллаха в душе хранить. Для себя ты возводишь роскошные зданья, а не ближним оказываешь благодеянья. Верного ты не ищешь пути — лишь одни наслаждения жаждешь найти. В ослепленье стремишься к роскошным нарядам — а не к добрым делам, не к райским наградам. Не молитва святая тебе дорога, а яркие яхонты и жемчуга. Ты скупишься на милостыню беднякам, а дары прилипают к твоим рукам. И тонкие яства, и хмельные напитки дороже тебе, чем священные свитки, и речи пустые без божьего страха милее тебе, чем слово Аллаха. Вслух ты творить добро призываешь, а втайне святыни добра попираешь. Ты других отвращаешь от зла неустанно, а сам причиняешь зло постоянно. Ты против жестокости восстаешь, но об руку с ней все время идешь. И напрасно боишься людской неприязни — ведь Аллах лишь один достоин боязни! Затем он продекламировал: Горе тому, кто стремится Сладостью жизни упиться, В вихре страстей нечестивых Денно и нощно кружиться! Если б он знал, что в грядущем Божье возмездье свершится — Стал бы, отринувши страсти, Плоть изнурять и молиться! Тут оратор замолк и слов огни погасил, глубоко вздохнул, избыток слюны проглотил, подобрал свою палку и на плечи мешок взвалил. Увидели люди, что странник готов уйти, и каждый желал помочь ему в трудном пути: карманы опустошили — всяк выложил все что мог — и дарами своими наполнили тощий мешок. Страннику говорили: — Хочешь — поправь свое положенье, потрать это сам, а хочешь — раздай друзьям. Он принял от них подарки, стыдливо глаза прикрыв, и начал с ними прощаться, за щедрость их восхвалив, потом поспешил удалиться, себя не велел провожать, словно таясь и скрывая, куда будет путь держать. Сказал аль-Харис ибн Хаммам: — Я тайком отправился вслед за ним, осторожно ступая, неслышен, незрим. И смотрю: перед нами пещера большая. Он спустился туда, преследованья не замечая, снял сандалии, ноги омыл у входа и вглубь проскользнул, под темные своды. Тогда и я вошел в пещеру за ним, любопытством и жаждой знанья гоним. Вижу: странник сидит с учениками, белый хлеб перед ними большими кусками, с наслажденьем жаркое они уплетают, из кувшина огромного вином запивают. Я в удивленье воскликнул: «Смотри! Хороша оболочка, а что внутри!» Тут котел его злобы сразу вскипел, он как дикий зверь на меня поглядел, и в глазах загорелись два недобрых огня — я боялся: он бросится на меня. Но скоро он охладил свой пыл и вновь стихами заговорил: Для того я одежду аскета надел, Чтобы сытно поесть, отдохнувши от дел. Я расставил силки — и добычу поймал, Я закинул крючок — и рыбешку поддел. Я по свету брожу, пропитанье ловлю Сотней хитрых уловок — таков мой удел. Я без страха бросаюсь навстречу судьбе, Даже в логове львином и то уцелел! Но куда бы моя ни стремилась душа, Честь всегда ей суровый поставит предел. Почему же неправая злая судьба Лишь порочным отводит обширный надел? Потом он промолвил: — Ешь, не тужи! А что-нибудь хочешь сказать — скажи! Я шепнул одному из учеников, что делили с учителем славный улов: — Я тебя заклинаю Кабой святой — объясни мне скорее, кто он такой. Тот сказал: — Абу Зейд из Серуджа родом, вождь всех адибов под небосводом! Я ушел, увиденным удивленный, до глубины души потрясенный. Примечания. (1) ...в страшный час, когда всем протрубит труба! — т. е. в день Страшного суда. (2) ...ведь душа твоя — злейший враг для тебя! — Намек на изречение, приписываемое Мухаммаду: «Самый великий враг твой — душа твоя, которая меж твоих боков». |
|
|
| Всего комментариев: 0 | |