Строители дворца передают:
Когда взялась кормилица за труд,

Она к себе потребовала властно
Художника, чье мастерство прекрасно.

Он все основы зодчества постиг,
Он в тайны астрологии проник,

Он изучил законы Птоломея,
Эвклид смущался, спорить с ним не смея.

Когда б на небо он подняться мог,
Сатурна он украсил бы чертог.

Лишь в руки брал резец художник гордый,
И глиной становился камень твердый.

Когда он зданья образ рисовал,
Он тысячу рисунков создавал,

Его перо писало, жизнь рождая,
Как бы живой водою обладая.

Когда б на камне птицу вывел он,
Взлетел бы камень, славой окрылен...

Воздвигнутый руками золотыми,
Дворец блистал стенами золотыми.

Его суфа — рассвета ранний блеск,
Его покои — упований блеск.

В его проходах мрамор тешил взоры,
Слоновой кости на дверях узоры,

Слились в одно семь залов, и сверкал
Престолом бесподобным каждый зал,

Особым камнем каждый облицован,
Особым цветом каждый разрисован,

А зал седьмой, как небосвод седьмой,
Гордился девственною белизной.

На сорока столбах — изображенья
Зверей и птиц, исполненных движенья,

А снизу — лани в мускусный приют
По основаньям золотым бегут.

А на полу — из золота павлины,
Жемчужинами хвост украшен длинный.

Воздвиглось дерево до потолка,
Любого изумляя знатока

Серебряным стволом, и бирюзою
Листвы, и золотых ветвей красою.

А птицы на ветвях сидят, поют,
Рубины — клювы, крылья — изумруд.

Такой листвою весь дворец украшен,
Что не был ей осенний ветер страшен.

Искуснейший художник светлый зал
Портретами влюбленных расписал.

Юсуф и Зулейха сидели рядом,
Обняв друг друга и лаская взглядом.

На той стене — уста у них слились,
На этой — руки их переплелись.

Взглянул бы ты на двух влюбленных счастье,
И сам бы задохнулся ты от страсти!

Как свод небесный, был дворец высок,
Сиял луной и солнцем потолок.

Сказал бы ты, взглянув на эти стены:
Цветник благоухает несравненный!

Напоминала роспись о весне,
Переливались розы на стене,

Склонялись розы в том саду друг к другу,
Казалось: милый обнимал подругу,

Казалось: то блаженства дивный сад,
На ложе сладострастья розы спят.

Короче: был чертог подобен чуду,
В нем образы влюбленных жили всюду.

Куда б ни бросил взоры ты свои,
Ты видел только образы любви.

В Юсуфа Зулейха сильней влюбилась,
Когда краса чертога ей открылась.

При взгляде на кумирню вновь и вновь
В ней вспыхивала жаркая любовь.

На милое изображенье взглянем,
И словом «страсть» себя мы в сердце раним.

Оно в огонь бросает нас опять,
И жжет нас рабства жгучая печать.