Добо пожаловать, Гость!
"Ճանաչել զ`իմաստութիուն և զ`խրատ, իմանալ զ`բանս հանճարոյ"
Մեսրոպ Մաշտոց, 362 - 440 մ.թ

"Познать мудрость и наставление, понять изречение разума"
Месроп Маштоц, создатель армянского алфавита, 362 - 440 г. от Рождества Христова.
Главная » 2016 » Май » 28 » Аль-Харири Абу Мухаммед аль-Касим. МАКАМЫ. Зимняя макама (сорок четвертая).
16:48
Аль-Харири Абу Мухаммед аль-Касим. МАКАМЫ. Зимняя макама (сорок четвертая).
Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:
— В ночи, распустившей локоны угольно-черные, погонял я верблюдицу настойчиво и упорно к огню, который на вершине холма пылал, усталых путников к себе зазывал. Отовсюду холодным ветром тянуло, наглухо ночь свой воротник застегнула, звезды скрылись за облаками, а облака громоздились горами. Я хуже паршивой овцы застыл, а моя верблюдица выбивалась из сил. Но я, сколько мог, ее погонял: «Вынеси, милая!» — повторял. А у того, кто зажег костер, глаз был, как видно, остер: он быстро с холма ко мне поспешил и на ходу говорил:

Привет тебе, о милый гость, подаренный костром,
Который верно указал тебе дорогу в дом,
Просторный, светлый, где всю ночь, склонившись над котлом,
Хозяин ждет любого, кто продрог в пути ночном,
И видит радость для себя он в госте дорогом,
Как видит счастие скупец в динаре золотом.
Но медлит с угощеньем он — еду несут кругом,
И много путников собрал он за своим столом.
Измучил их далекий путь, дошли они с трудом;
Земля скупилась, облака не пролились дождем.
А здесь любой найдет приют в ночи и жарким днем;
Ножи наточены, очаг давно горит огнем.
Прохожий, здесь ты обретешь себе и стол и дом!


Тут он радостно руку мне протянул и за собою меня потянул. А в доме его верблюды ревели, котлы кипели, служанки суетились, столы от еды ломились и было полно гостей всех племен и мастей, радушным хозяином приведенных, стужей и голодом изнуренных; они у огня друг друга теснили, урожай тепла побольше собрать норовили.
Я тут же к ним присоединился, с ними теснился и веселился, а когда согрелись и грудь и спина, от тепла опьянел я, как от вина. Наконец все насытились огнем, и хозяин собрал нас за столом. А стол был роскошен и богат, благоухал, как цветущий сад, и сиял, словно лунный ореол,— здесь каждый себе по вкусу блюдо нашел. Мы позабыли про все, что обжорству сказано в порицание, и угощению оказали внимание, не боясь умереть от переедания.
Когда мы наелись и вымыли руки, предаваться не стали ни сну, ни скуке, а завели ночной разговор, который понесся во весь опор; дружно задвигались языки, опорожнялись до дна сундуки, все, что в них свернуто было, мы разворачивали, долгую ночь укорачивали. Молчал лишь один старик поседевший, в стороне тихонько сидевший. Был он в ветхую джуббу одет, и гнул его спину груз прожитых лет. Рассердились мы на его отдаление, которому не было ни объяснения, ни извинения, но боялись обидеть старика, и, когда к нему обращались, была наша речь мягка. Полагая, что он бы мог пополнить нашей беседы поток, мы старались вовлечь его в разговор, по он от нас отворачивая взор, словно от нищих вельможа, и всякий раз говорил:
— Это все на древние басни похоже!
Но под конец вызов наш возбудил в нем воинственный пыл, заносчивость он свою притушил и прежнюю грубость, как видно, загладить решил. Сказал он:
— Внимательно выслушайте меня! — и сразу же ливень полился, струями слов звеня:

Я правду вам, друзья, скажу — правдивей не бывает!
Уж сколько я видал чудес — не всякий повидает!

Я видел в городе одном невиданное диво:
Там ветер то придвинет вал (1), то вновь отодвигает.

Смущает многие умы престранная картина:
Гурты (2) хозяин в кошельке свободно умещает.

И в этом городе леса (3) среди прудов и речек —
Не обиталище зверей, но в ловле помогает.

На горе разум дан тому пришельцу, кто увидит:
Барашки (4) в море там плывут и по небу летают!

И в странном облике предмет предстанет там порою:
На ветке виден там чекан (5) — монет не украшает.

И мех (6) не греет, но людей спасает он зимою,
Там не дается в руки ключ (7) и дверь не отмыкает.

А нравы жителей подчас внушают удивленье:
Тот, кто доносит (8),— не злодей, он людям помогает.

Но ласка (9) там бывает злой, когда тебя коснется,
И тот, кто славится добром (10), нередко обижает.

Бескровного (11) поранишь там — он истекает кровью,
А кто привык людей душить (12) — вреда не причиняет.

Там бьющий (13) никого не бьет, а сам взмывает кверху,
И гибель (14) не приносит смерть — она обогащает.

И там покой (15) — не тишина, души отдохновенье,
А часто он шумит-гремит, всю ночь не умолкает.

Дрема (16) не повергает в сон, а утешает взоры,
Легко дается в руки гриф (17) и пеньем услаждает.

Кто бродит (18) — с места по сойдет, но повергает наземь.
Раздумье о таких делах рассудок отягчает.

Бывает повод (19), что коня и смирного не сдержит,
Ячмень (20), что в пищу не идет, владельца донимает.

Не раз встречалась мне стопа (21), что по земле не ходит,
И стан (22) широкий, что вместит любого, кто желает.

Попался мне и садовод — бездельник бережливый:
Он с дерева гранат (23) не рвет и зерен не бросает.

В таких местах я побывал, где замирает сердце:
Там под ногами хрящ (24) скрипит, а кость не покрывает.

Видал побег (25) без беглецов, видал без жен разводы (26)
И свод (27) — ни стены, ни столбы его не подпирают.

Вот сколько знаю шуток я и редких слов отменных,
Которые в часы бесед смешат и развлекают.

Кто их постигнет до конца, сочтет меня правдивым,
И он поймет, откуда мой источник вытекает!

А кто в смущении молчит — презрения достоин.
Позор глупцу: ведь он сандал от дров не отличает!


Говорит аль-Харис ибн Хаммам:
— Стали мы прикидывать и гадать, как загадки его понимать, и пытались на нитку смысла жемчужины слов нанизать. А он смеялся над нами бессердечно, как над печальным беспечный, и приговаривал:
— Не доберетесь до цели, вы в чужое гнездо залетели!
Чем дальше, тем дело становилось темнее, до сути докапываться казалось труднее. Наконец мы отдали старику поводья наших умов и просили открыть значенье загадочных слов. Он же сразу ответил отказом, но, увидевши наше огорчение, принял другое решение и сказал:
— Хозяйка сперва корову развеселит, а потом уж доит.
Поняли мы, что на плату он намекает и деньги вперед получить желает. Хозяин счел это для гостей унизительным, предосудительным, велел он доставить верблюдицу, как у хирского
князя Нумана, и одежду, как у царя Сулеймана, и сказал старику:
— Это дозволенный дар, забирай, но гостей моих не обижай!
Старик воскликнул:
— Ты Хатима Тайского щедрее и Ахзама, деда его, добрее! — Затем улыбнулся и просиял, к нам повернулся и так сказал:
— О люди, к исходу ночь подступает, дремота одолевает, на покой отправляйтесь, сил набирайтесь, спать идите, сладкие сны ловите, а наутро все, что мною ни скажется, вам легким покажется.
Никто не подумал ему возражать, и люди отправились спать. Когда же все гости уснули, веки сомкнули, старик на верблюдицу сел верхом, чтобы уехать тайком; стал он верблюдицу свою подгонять, ей такие стихи напевать:

В Серудж, верблюдица, спеши,
И день и ночь хвостом маши,
Ты путь скорее заверши,
А там — от радости пляши!
Тихаму, Неджд перепаши,
Не бойся — все кругом круши,
Пески ногами вороши
И жажду резвостью глуши,
Копытом камни ты кроши
И лишь в Серудже осуши
Бока — и пыл свой притуши.
Давно поклялся я в тиши:
Меня Серуджа не лиши —
Отрадой станешь для души!


Говорит рассказчик:
— Я понял, что это — старый мой друг и что уйдет он из наших рук: ведь Абу Зейд, когда речь кончает — ускользает, а когда кошель наполняет — исчезает.
Вот уж и утро засветилось, в доме все оживилось, все старика искали, но я сказал, что, пока мы спали, он развелся с нами тройным разводом (28), словно месяц расстался с небосводом, сбежал, не выполнив наше желание, позабыв обещание. Обида на старика интерес к нему перевесила, и людям стало невесело. Все понемногу разошлись, в разные стороны разбрелись.

Примечания.

(1) Там ветер то придвинет вал...— В этом стихотворении рассказ о «чудесах» основан на омонимах. В данном случае слово «вал» употреблено в значении не «городская стена», а «волна».
(2) Гурт — здесь ребро чеканной монеты.
(3) Леса — здесь рыболовная нить.
(4) Барашки — здесь пенистые волны или перистые облачка.
(5) Чекан — здесь название птицы из семейства дроздов.
(6) Мех — здесь «бурдюк».
(7) Ключ — здесь «источник».
(8) Доносить — здесь в значении «носить до определенного места».
(9) Ласка — здесь название животного.
(10) Добро — здесь «имущество».
(11) Бескровный — здесь «не имеющий крова».
(12) Душить — здесь «умащать благовониями».
(13) Бьющий — здесь «фонтан».
(11) Гибель — здесь «множество».
(15) Покой — здесь «комната», «зал».
(16) Дрема — здесь название растения.
(17) Гриф — здесь часть музыкального инструмента.
(180 Бродить — здесь речь о вине.
(19) Повод — здесь «предлог», «причина».
(20) Ячмень — здесь «воспаление века».
(21) Стопа — здесь единица стихотворного метра или чаша.
(22) Стан — здесь «место стоянки».
(23) Гранат — здесь название камня.
(240 Хрящ — здесь «крупный песок».
(25) Побег — здесь «молодой стебель».
(26) Разводы — здесь «узорчатый рисунок».
(27) Свод — здесь свод текстов, данных.
(28) ...он развелся с нами тройным разводом...— По мусульманским законам для того, чтобы развод был признан окончательным, формула «Я с тобой развожусь!» должна быть произнесена мужчиной трижды.
Категория: Здоровье Души - Мудрость | Просмотров: 2365 | Добавил: davidsarfx | Теги: новелла, арабская, Макамы, Аль-Харири, легенда, сказка, мудрость, Средневековая, Сказание, Восток | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
avatar