Когда услышал Арасту, что шах
Свирепым небом превращен во прах,

Открыл он путь участливым словам.
Из ветки амбры вырезал калам

И кровью, а не мускусом чернил
В письме он словом скорби говорил:

«Я должен бы, о мать страны родной,
К тебе прийти с поникшей головой

И на твоем пороге слезы лить,
Печаль твою всемерно утолить.

Но старостью я связан по ногам
И сам, увы, дойти не в силах к вам.

Великий Искендер — питомец мой —
Всей овладел поверхностью земной.

Пусть он ушел, свои пожитки взял,
Но их на троне славы он связал.

Смерть! Он ушел от тысячи смертей,
Но все ж не миновал твоих сетей!

В живом саду листка я не видал,
Который бы пред бурей не дрожал.

О смерть! Кто мертв — того твой меч сразил,
Кто жив — того твой лик оледенил.

Все, что ушло, то скрыто под землей.
Все, что живет, опутано тобой.

Жесток непостижимый небосвод,
Никто от гнева неба не уйдет.

Равно и падишахам и рабам
Единый путь лежит к его сетям,

Но счастлив тот, кто, разумом глубок,
Из смерти ближних извлечет урок.

Наукой жизни избери добро!
Иди путем добра, твори добро!

Дороже золота и серебра
И выше власти — знание добра.

Жизнь человеческая коротка,
Но имя доброе живет века.

Под этим грозным куполом плыви
По вечным звездам правды и любви».